Елена Сенявская - Первая заповедь

– Уйти или остаться - твое право. Почему же ты сказал, что у вас нет выбора? - обращаясь к Руэлу, тихо спросил он.

Сердце сжалось от мрачных предчувствий, кровь прилила к щекам.

– Нам нельзя выходить за границу энергетического поля. Нельзя покидать Виону, - горько улыбнулся Руэл. - Без ежедневной дозы облучения мы не сможем жить. Ни я и никто другой… Как видишь, все решается просто. Вы уходите - мы остаемся. Мы все, - подчеркнул он, взглянув туда, где сидел, опустив голову, Дей Рет.

– Глупости! Сказки! Мудрейшие держали вас в страхе, чтобы вы слушались, - заявил Кен, но внутри у него все похолодело: «Неужели это правда и Эйя потеряна навсегда?»

– Если не веришь, спроси у Темного Стража, - устало сказал Посвященный. - Он не умеет лгать.

И штурман понял, что надежды нет: этот мир никогда не выпустит то, что считает своим, принадлежащим ему по праву.

«Итак, расставание неизбежно, - обреченно подумал он. - Если взять Эйю с собой, она погибнет. А чтобы остаться здесь самому, у меня не достанет мужества…»

Никогда Кен не чувствовал себя так скверно. Почему, выбирая между Землей и любимой женщиной, он должен предпочесть Землю?! Что связывает его с ней, кроме долга? Ностальгия? Едва ли. А может, слова умирающего командора? Неужели все дело в них?!

«Когда-нибудь ты поймешь, каким прекрасным может стать Возвращение…» - прошептал Кен и разозлился: ведь это даже не завещание, почему он должен его выполнять?! Бросить ради этого Эйю, отказаться от любви?! Никто не вправе требовать от него такой жертвы…

«А впрочем, никто и не требует, - с горечью признался он себе самому. - Какое бы решение ты ни принял, это будет твое решение… Беда в том, что ты давно уже все решил. И теперь вам осталось только проститься».

– Послушайте, - озабоченно сказал Поул. - А как же мы выберемся отсюда? Я имею в виду - наверх…

Люди растерянно переглянулись: об этом они не успели подумать. В недра Вионы их перенес «оранжевый туман» - одно из воплощений Темного Стража. Но самой дороги не запомнил никто.

Не знал ее и Руэл. Правда, его мыслекопия побывала на борту космолета, но это совсем не то, что путешествовать в физической оболочке. Виновато пожав плечами, он сказал, что ничем не может помочь.

– Я могу, - вздохнул Кен и с опаской снова приблизился к Координатору. Не хотелось повторять рискованный опыт, но, похоже, выбора не было. - Подстрахуй меня, кэп, - обратился к своему капитану. - Если задержусь надолго, просто оттолкни от этой штуки, - он кивнул на пульт.

– Я с тобой! - шагнул к нему Френк, но штурман энергично замотал головой:

– Должен идти тот, кто знает Путь. Другим там делать нечего, - жестко отрезал он.

И врач отступил - молча и без обиды, понимая, что Кен прав: неопытный помощник может превратиться в обузу, а то и вовсе загубит дело. В таком случае лучше всего не мешать.

Тем временем штурман надел на голову обруч и положил обе руки на клавиши пульта. Знакомое ощущение охватило его: он больше не чувствовал тела, а сознание, мгновенно набрав скорость, устремилось по загадочному лабиринту к пещере Темного Стража.

«Прости, старина. Придется тебя потревожить, - заранее извинился Кен и добавил не без сарказма: - Такова воля Создателей!»

« Так уж и Создателей?!» - мягко возразил кто-то, и штурман застыл в полете - прямо посреди виража. Он узнал (не мог не узнать!) этот голос, боясь и не смея верить, радуясь и страшась одновременно. Слишком реальной была смерть. Слишком внезапным - воскрешение.

«Командор? - спросил робко, почти жалобно. - Это вы?Вы?…»

И услышал в ответ:

«Не пугайся, мальчик. Кажется, это я…»

Это был он. Учитель, умерший на его руках. Разум, блуждающий в лабиринте, из которого нет выхода. Душа, лишенная тела и заточенная в ад…

«Как такое могло случиться?» - задохнулся от ужаса Кен и внезапно понял, что виной всему - изменения в программе Темного Стража. Он всегда снимал копии с памяти умирающих, даруя им Забвение. Только на этот раз, по-своему трактуя волю Создателей, вместо пассивной матрицы создал активную, способную мыслить, чувствовать, страдать. И теперь среди спящих по ячейкам фантомов бродит призрак живого Герда, его бесплотная тень.

У Кена вырвался полустон-полувсхлип. «Старик не заслужил такой участи. Как же ему помочь?!» - лихорадочно думал он.

«Тише, мальчик, тише, - успокоил его Герд. - Не все так печально, как кажется. Я умер - но по-прежнему жив. Мне не страшны болезни, я могу не думать о времени. Путь познания открыт для меня. Я могу заглянуть в Хранилище Памяти, как в библиотеку, и читать «книги» одну за другой. Этого увлекательного занятия хватит на тысячи лет… Я могу разговаривать с Темным Стражем - он незаурядный собеседник. А когда мне понадобится друг, я разыщу Иля: знаю, он где-то здесь… - и, помолчав, добавил: - Ты ничего не сможешь исправить. Так получилось. И не надо меня жалеть!»