Георгий Ефремов - Из железного плена

— Я буду вынужден прервать передачи объекта Икс. Не надейтесь, что вам в конце концов удастся какими-либо наркотическими средствами развязать мне язык. Как вы, наверное, уже догадались, у меня установился с объектам Икс прочный эмоциональный контакт, понятийная связь на уровне подсознания. Так вот: я эту связь могу оборвать и никто, вы слышите, никто, даже я сам не смогу больше получать никаких сигналов. Передайте мои слова кому следует.

Мейер на экране заметно побледнел. Его глаза бегали.

— Хорошо, — с трудом выдавил он, — мы обсудим ваше предложение.

Ивашов демонстративно повернулся спиной к собеседнику.

Вынырнув из искрящейся голубой воды, он широкими сильными движениями, рассекая воду, поплыл к противоположному бортику. Он хорошо разогрелся, дыхание выровнялось, тело великолепно слушалось. Вода довольно холодная, но это даже хорошо — так больше хотелось двигаться. Ивашов приблизился к каменной стене и, уцепившись рукой за выступ, отдышался.

К нему непринужденной походкой с сигаретой в руке приблизился Экерюд, уже успевший набросить на мокрое тело халат.

— Вы прекрасно плаваете, герр Ивашов. Это не комплимент. Это правда.

— Спасибо. Что-то вода сегодня холодная.

— Так это же прекрасно! Чуть холодно, чуть голодно — и человек начинает активно работать. А если все будет тепло и сытно… Вы понимаете меня? — выцветшие голубые глаза Экерюда смотрели дружелюбно и слегка настороженно, словно он постоянно ждал приказа или окрика.

— Может быть, вы и правы, — ответил Ивашов, стараясь, чтобы его голос звучал приветливо. — Во всяком случае, в холодной воде постоянно хочется двигаться.

Александр вылез, держась за поручни, по лестнице выбрался из водоема и тоже накинул на плечи халат.

В бассейне в этот час было мало людей. Опять Араужо неутомимо плавал от бортика к бортику, а Гарланд в сотый раз поднимался на вышку.

— Хорошо, — мечтательным тоном произнес Экерюд, — когда работаешь физически, чувствуешь себя в полной мере человеком. Умственный труд, конечно, многое дает, помогает возвыситься над миром, абстрагироваться… А физическая усталость, эта роскошная тяжесть в руках и ногах, она сближает вас с вашим телом, возвращает на бренную землю.

«Эх! — подумал Александр, — тебе бы настоящую физическую работу, а не этот променад. Интересно, как бы ты тогда отозвался об этой «роскошной» усталости!»

— Да, — сказал он вслух, — вы правы. Бросать спорт нам никак нельзя.

Невдалеке почти бесшумно вонзилось в голубую водную гладь лоснящееся черное тело эколога.

— Эй! — раздался веселый крик. — Мистер Ивашов, привет!

Александр оглянулся. В дверях бассейна появилась Клара. Темные прямые волосы влажны после душа, мокрое тело блестит в лучах света. Купальный костюм красного цвета. Девушка бросила свой халат на один из стоящих у самой кромки воды шезлонгов и помахала ему рукой.

Ивашов тоже помахал ей в ответ. Вид Клары в последнее время рождал в нем радостные чувства. Загорелая, подтянутая, с длинными и чуть полноватыми ногами, она всегда выглядела очень спортивно и привлекательно.

Посмотрев на Александра, Экерюд, усмехнулся.

— Клара, — крикнул он, — иди сюда. Наш русский новичок от тебя в восторге.

Но девушка и без того направлялась к ним, задорно улыбаясь и отирая рукой воду с лица.

Ивашову вдруг стали неприятны слова шведа-микрохирурга. Он отвернулся и сел в шезлонг.

— Привет, Клара! — крикнул вынырнувший Гарланд.

— Привет! — она подошла к Александру и опустилась на сидение рядом с ним. Ее темные большие глаза весело шарили по его лицу. — Ну что, мистер Ивашов, вы, говорят, уже заставили призадуматься наших математиков?

— Что вы говорите? — подался вперед Экерюд, — значит, успех?

— Не совсем так, — поморщился Ивашов, — успех, но маленький. Нужна сотня таких успехов, чтобы получилось что-нибудь настоящее.

— Не сомневаюсь, герр Ивашов, что у вас все выгорит наилучшим образом, — заверил его Экерюд. — Мы все восхищены тем, как вы самоотверженно работаете на благо человечества!

— Какой высокий слог, Эрик! — засмеялась Клара звонким вызывающим смехом.

Экерюд немного смутился, но все же счел необходимым закончить свою речь.

— Друзья! Пройдет совсем немного времени, и все мы с гордостью будем говорить, что нам довелось работать с величайшим человеком — профессором Ивашовым.

«Господи, — подумал Александр, — опять этот тип за свое! Неужели он надеется таким образом расположить меня к себе?»