Джеймс Ганн - Бессмертные

Смерть уже наложила свою печать на лицо старика - оно стало голубовато-серым, местами желтоватым. Морщинистая кожа жутковатой маской обтянула кости черепа. Возможно, в молодости он и был красив, но сейчас глаза его запали, а нос отвис почти до губы наподобие, клюва.

Подметил ли кто, что все люди, как и в младенчестве, в канун смерти становятся похожи друг на друга?

По роду своей работы Пирсу приходилось видеть много стариков. В палатах и богадельнях, большей частью - отвратительных и спившихся, с давно не мытыми грязно-серыми волосами, с нарывами и расчесами на лице и теле. Этот же выглядел вполне прилично: снежно-белые волосы чисты и причесаны, кожа - чиста и ухожена.

Когда-то он был высоким и сильным. О его энергии и предприимчивости ходили легенды. Но сейчас его изможденное тело практически перестало бороться за жизнь. Ребра буквально выпирали из-под кожи, на тощих как палки ногах синими узлами выступали варикозные вены.

- Пневмония? - спросил доктор Истер. Спросил с профессиональным равнодушием, без особого сочувствия в голосе. Солидный, с седыми висками, он выглядел много старше Пирса.

- Нет. Плохое питание. Странно, правда? Казалось бы, деньги сами себя кормят.

- Не всегда. Миллионеры бывают со странностями.

- Прободная язва двенадцатиперстной кишки, - продолжил Пирс. - И, как результат, анемия. Давление пониженное. Вдобавок еще атеросклероз со всеми его прелестями.

Рядом сидела медсестра с гладким и свежим лицом. Она что-то писала в карте.

- Пожалуй, ему стоит освежить кровь, - сказал Пирс медсестре. - Заодно не помешает анализ мочи. Затребуйте, пожалуйста, пинту крови.

- Переливание? Стоит ли? - удивился Истер.

- Стоит. Пусть временно, но поможет.

- Но он же все равно умрет!

- Все там будем, - мрачновато улыбнулся Пирс. - Работа у нас такая: мы обязаны отсрочить смерть насколько это возможно.

Несколько позже доктор Пирс вышел в холл, где Истер озабоченно беседовал с высоким крепким мужчиной. Светловолосый, примерно того же возраста, что и доктор Истер - около сорока пяти или пятидесяти лет, - мужчина зыркнул на Пирса холодными серыми глазами. Хищное лицо его выглядело почти свирепым.

Истер представил их друг другу. Карл Янсен был личным секретарем старика, умирающего в палате. Мужчины обменялись рукопожатием. Пирс подумал, что по виду этого человека можно предположить, что обязанности личного секретаря включают в себя выполнение самых разнообразных, в том числе довольно щекотливых, поручений.

- Доктор Пирс, у меня только один вопрос, - сказал Янсен голосом таким же холодным, как и его глаза. - Он умрет?

- Разумеется, - ответил Пирс. - Это наша общая участь. Но если вы хотите знать, умрет ли он в ближайшее время, я отвечу: безусловно.

- Что у него? - с явным подозрением в голосе спросил Янсен.

- Болезнь эта называется старость. Он пережил себя. Отказывает один орган за другим. Тело его изношено и разваливается.

- Послушайте, отец его прожил девяносто один год, а мать - девяносто шесть.

Пирс невозмутимо посмотрел на Янсена.

- Да, но они не делали миллионы. За все приходится платить. Каждый миллион долларов стоил ему пяти лет жизни.

- Значит, вы дадите ему спокойно умереть?

Взгляд Пирса сделался таким же холодным, как и у Янсена.

- Сейчас мы сделаем ему переливание крови. На какое-то время он придет в себя. Вы можете вызвать близких родственников или друзей?

- Ближе меня у него никого нет.

- За каждую пинту крови, что мы вольем в него, вы отдадите больнице две. Вы можете организовать это?

- Мистер Уивер способен хорошо заплатить.

- Нет. У нас правило: за кровь расплачиваться только кровью, если это возможно.

Янсен задумался, потом усмехнулся и сказал:

- Что ж, в нашей конторе мы найдем добровольцев быстро и сколько угодно.

Подождав, пока Пирс отошел, Янсен сказал Истеру:

- Что-то он мне не нравится. Я бы хотел, чтобы его заменили.

- Вам не по нраву его характер? Он кажется вам слишком жестким, вроде как вы сами?

- Мне он кажется слишком молодым.

- И только? Очень часто молодость - преимущество, а он все-таки еще и лучший геронтолог на Среднем Западе. Добреньким он, конечно, не выглядит, но он зато объективен. Всем врачам приходится быть немножечко жестокими, а ему это необходимо больше, чем другим. Такая уж специфика у его профессии - он неизбежно теряет своих пациентов, - Истер сдержанно улыбнулся. - Это в моем возрасте мы потихоньку размягчаемся и к смерти начинаем относиться... э-э... субъективно.