Роберт Сойер - Квантовая ночь

— Не кино, — сказал я. — Год.

— О. — Он состроил на лице гримасу «как я мог забыть». — Конечно.

— Жан Кретьен тогда был премьером, да? А Джордж Буш-младший только-только стал президентом США.

— Гмм… да. Верно.

— А какое было самое известное событие в 2001 году?

— Ну, 11 сентября, очевидно. Кроме этого ничего не припоминаю, хоть убей.

— Но ты можешь .

— Что?

— Ты мог бы вспомнить и другие события, если бы немного подумал, верно?

— Вероятно.

— А я — нет, — сказал я.

— Что ты имеешь в виду?

— Прокурор озадачила меня статьёй о моём деде из «Виннипег Фри Пресс». Я утром сходил в университетскую библиотеку и взял микрофильм с этим номером. Я стал просматривать другие заголовки, но в памяти на них ничего не отзывалось, как и на заголовки первой полосы «Фри пресс» за соседние дни. Так что я полез в интернет и нашёл обложки «Тайм» и «Маклинс» [8] Популярный канадский общественно-политический журнал. за 2001 год. Я не смог узнать ни одной из публикаций до лета этого года. Двухтысячный — без проблем. Вторая половина 2001-го — да, всплывает в памяти. Но первые шесть месяцев 2001-го — пустота. Первое, что я смог вспомнить из того года — день после Дня Канады. Первое июля в том году выпало на воскресенье, так что второе было выходным днём. Я помню, как обозлился за то, что пошёл в понедельник за посылкой на почту и обнаружил её закрытой на выходной. — Я развёл руками. — Я потерял полгода жизни.

— Ты уверен?

— Насколько я могу судить, да. Помню, как был разочарован, когда Верховный суд США вынес решение по делу «Буш против Гора» — но то был декабрь 2000-го. Я не помню собственно инаугурации Буша, хотя в тот день должны были быть протесты, так ведь?

— Полагаю, да.

— А в июне того года умер Кэрролл О’Коннор — сам Арчи Банкер! Ты же знаешь, как мне нравился «Всё в семье». [9] Популярный американский телесериал 1970-х. Я просто не мог пропустить эту новость, но каким-то образом пропустил. До сего дня я считал, что он до сих пор жив и живёт где-нибудь на пенсии.

— И ты только что осознал существование этого разрыва?

— Ну, это ведь было девятнадцать лет назад, верно? Как часто ты думаешь о событиях такого далёкого прошлого? Я помню 11 сентября. Я помню, что был здесь, в кампусе, когда самолёты врезались во Всемирный Торговый Центр; у меня тогда только начался третий курс. Но другие события такого далёкого прошлого? Насколько часто они всплывают в памяти?

Грузное тело Мэнни пошевелилось в кресле.

— И у тебя есть какие-то идеи на счёт этих шести месяцев?

— Да, — ответил я, но потом замолчал. Мы с Менно тогда уже были знакомы, но я никогда ему об этом не рассказывал.

— И-и? — протянул он вопросительно, наклоняясь, чтобы погладить Пакс.

Я сделал глубокий вдох.

— Когда мне было девятнадцать, я умер. Вполне официально. Остановка сердца, остановка дыхания. Полный комплект.

Рука Менно застыла над головой собаки.

— Правда?

— Ага.

— Что случилось? — спросил он, снова откидываясь на спинку кресла.

Я подтащил свой стул поближе к столу.

— Я ездил домой в Калгари на рождественские каникулы. Моя сестра была в Европе, а родители отправились в круиз, но я хотел увидеться с друзьями. Я, разумеется, помню канун Нового года. Да, весь мир отпраздновал смену тысячелетий годом раньше, 31 декабря 1999, но ты же меня знаешь: я всегда стоял за настоящее начало двадцать первого века, который наступил первого января 2001 года. Не 2000-го.

— Потому что нулевого года не было, — подсказал Менно.

— Именно! Так вот, я был на вечеринке в доме одного из школьных друзей, и ночью — где-то около двух часов ночи первого января 2001, когда я возвращался домой, на меня напал какой-то тип с ножом. Ночь была морозная и ясная. Я помню звёзды — Орион высоко над горизонтом, Бетельгейзе словно капля крови, Юпитер и Сатурн возле Плеяд.

— Ты и звёзды, — сказал он, улыбаясь; я состою секретарём в Виннипегском центре Канадского Королевского астрономического общества.

— Конечно, но это ведь важно, понимаешь? Я делал то, что всегда делаю. Ночь морозная, я забыл варежки, так что руки засунул глубоко в карманы куртки, шапку натянул на уши и шёл себе, глядя на небо — не перед собой, а вверх, отыскивая эклиптику, планеты вдоль неё, надеясь заметить, как по небу проскакивает метеор. Понятное дело, я смотрел, нет ли машин перед тем, как перейти улицу, но это и всё. Я не смотрел, что делается на другой стороне. О, я, вероятно, заметил, что там вроде была пара человек, но не обратил на них ни малейшего внимания. Значит, я перешёл улицу по диагонали, потому что мне было нужно в том направлении. И когда я добрался до другой стороны, внезапно этот парень резко обернулся, и у него было такое сдавленное, узкое лицо и зубы заострённые и кривые, и глаза, глаза у него были дикие . Выпученные так, что белки были видны со всех сторон. И он толкнул меня ладонью в грудь, зарычал — это было натуральное животное рычание, и изо рта у него вырвались клубы пара — и сказал: «Какого хрена тебе надо?»