Сирил Корнблат - Синдик

Он обхватил ее голую руку, закоченевшую в мартовской воде озера Мичиган, забросил себе за шею и стал подталкивать ее к берегу. Легкие его готовы были разорваться в груди, а перед воспаленными глазами весь мир казался черно-серым. Он греб своими усталыми руками так, будто каждый гребок был последним, но каким-то чудом этот последний все не наступал.

С фабрики масляных красок отпроситься было нелегко.

Кен Оливер немного запоздал, когда он появился в пропахшем лекарствами кабинете Медицинского Центра Мичиган Сити. Параболический микрофон, автоматически включившийся под действием тепла, исходившего из его тела, направил его через весь кабинет к креслу. Металлический голос произнес:

— Изложите, пожалуйста, свое дело.

Кен немного выждал и проговорил в направлении микрофона:

— Я — Кен Оливер, чертежник Голубого отделения Корпорации Пикассо Ойлз энд Этчинз. Меня прислал доктор Лэтам на — как это называется — биопсию.

— Спасибо, садитесь, пожалуйста.

Он улыбнулся, так как уже сидел, и взял журнал — свежий номер Иллинойс Спортинг Ньюс, всем известный под прозвищем «Зеленые страницы». На территории Крими его читали все. Пупырышки азбуки Брайля для слепых излучали оптимизм по поводу ставок в Хоторпе. Если же вы были не только слепым, но и пальцев у вас не было, существовало устное издание, которое читалось с магнитофонной ленты.

Он перелистал страницы и прочел заголовки статей. В этом месяце гвоздем была статья «Слава Богу, что Я Умираю от Рака Горла».

Кен откинулся на спинку кресла, и приемная поплыла у него перед глазами. «Нет, — подумал он. — Нет. Этого не может быть. Это всего-навсего маленькая опухоль на задней стенке его горла — не более тот. Только маленькая опухоль на задней стенке. Он был дураком, что пошел к Лэтаму. Счета все росли, и ему всегда немного не хватало денег на счете, чтобы расплатиться. Но рак — сколько его вокруг, — а лекарства, похоже вообще не помогали… Но Лэтам почти пообещал ему, что его опухоль — не злокачественная».

— Мистер Оливер, — раздалось из динамика, — пройдите, пожалуйста, в кабинет доктора Риордана, кабинет номер 10.

Риордан оказался еще моложе Кена. То, что было недостатком для врача общей практики, для специалиста было достоинством. А Риордан был специалистом-патологом. Молодым специалистом с кислой миной на лице.

— Доброе утро. Присядьте вот сюда. Откройте рот. Шире. Расслабьтесь; ваша голосовая щель сомкнута.

Пахнущий пластиком и спиртом зажим прижал его язык, так что Оливер протестовать не мог. Он здорово испугался, когда почувствовал неожиданный холодок и металлический «Щелк!» Риордан вытащил зажим из его рта и, не обращая внимания на пациента, что-то кому-то сказал через настольное переговорное устройство. Вошел юноша еще моложе Риордана.

— Заморозь, разрежь и добавь красителя, — распорядился патолог, подавая тому пинцет, между зажимами которого виднелся маленький комочек. — Пусть они сделают тест Ротино, триста на девятьсот.

Он начал заполнять карточки, по-прежнему не замечая Оливера, сидевшего рядом с ним уже почти десять минут и исходившего потом. Затем он вышел и вернулся спустя еще пять минут.

— Так все-таки вы его подхватили, — коротко бросил доктор. — Он операбельный, и вам много вырезать не придется. Риордан что-то чиркнул на листке бумаги и подал ее Оливеру. Чертежник тупо прочел: «… передняя… эпителиома… метастазы… огромные клетки…»

Риордан снова заговорил:

— Отдайте это Лэтаму. Это мой диагноз. Пусть он направит вас к хирургу. Что касается операции, могу только сказать, что чем скорее, тем лучше, пока вы не потеряли всю гортань. С вас пятьдесят зеленых.

— Пятьдесят долларов, — тупо повторил чертежник. — Но доктор Лэтам говорил, что…

Он не закончил и достал чековую книжку. На счете у него было только тридцать два доллара, но сегодня он мог положить на счет свою зарплату, которая немного, но увеличит счет. Уже было больше трех часов дня, и его чек сегодня в банк не поступит. Оливер медленно и внимательно выписал чек.

Риордан взял его, внимательно прочел, спрятал подальше и проговорил:

— Всего хорошего, мистер Оливер.

Кен забрел от Медицинского Центра в деловой квартал колонии художников. Заводы Ван Гога слева, должно быть, выполняли большой заказ из Мексики — их трубы извергали в воздух тучи дыма и вони от масел и скипидар. Но тем ребятам по соседству Рембрандт Лтд., похоже, счастье так и не улыбнулось. Уже месяц, как там не видно никаких следов производственной деятельности. Кто-то, очень спеша, столкнул Оливера с тротуара. Он вздохнул. Это место все больше походило на Чикаго. Иногда ему приходило в голову, что он подался в искусство не потому, что у него был какой-то особый талант, а из-за того, что художники были относительно компанейскими ребятами, которые не стремились побыстрее щелкнуть тебя по носу, и, когда действительно пили , не были таким агрессивными.