СБОРНИК - «ДОЖИВЕМ ДО ЯНВАРЯ»

– Надеюсь, ты говорить можешь? – обратился Шеф к водителю.

– Да. – Прокашлявшись, ответил он.

– Говори, я тебя внимательно слушаю.

– Мы должны были встретить гонца из Зоны.

– Просто встретиться?

– Ну, забрать его…

– А-а-а. Другое дело. – Усмехнулся Шеф. – Я-то, тупой вояка, подумал, что три рюкзака, это передачка для него.

Водитель, услыхав про "фонившие" рюкзаки, лежавшие в багажниках машин, потупил взгляд.

– Сам скажешь, где дорожку наладили, или мне своих молодцов просить?

– Не надо… – водитель испуганно посмотрел на майора. – На западе в трёх километрах отсюда… Там дуб старый растёт…

– Груз, Пастух, возьмите ребят и смотайтесь, поглядеть.

– Есть. – Пас вытянулся по стойке "смирно".

– Всех кого-либо замеченных… В расход. Выполнять! – отдал приказ майор.

Забрав с собой ещё двоих, военные уехали искать дуб. Шеф, проводив их взглядом, вернулся к разговору с водителем:

– Что ж с тобой делать?

– Я, кажется, знаю, что… – Решение проблемы пришло в голову Змея.

Вытащив всё из багажника расстрелянной мною машины, туда сложили тела братков. Перед этим их раздели, чтоб сжечь одежду на местах, где кровь пропитала снег. Под дулами автоматов водителя напоили водкой из нескольких разбитых бутылок. Он долго сопротивлялся, понимая, что его отпустят "с миром" лишь в Зону. Пока алкоголь притуплял чувства братка, Змей выкатил "труповозку" на дорогу. После выпитого литра водки, пьяный водитель сел за руль. Медленно машина поехала прочь от блокпоста.

– Ильич! – не отрываясь от бинокля, Шеф позвал меня.

– Да, товарищ майор.

– Ну-ка, покаж класс.

– Стоит ли тратить пулю?

– Что? – он зло посмотрел на меня. – Ильич, да я…

– Шеф, его и так Зона убьёт.

– Пошёл вон отсюда! Трус! – в порыве гнева, он чуть не кинул в меня бинокль. Исполняя последний приказ, я направился к казарме.

Перед тем, как зайти в помещение, глянул на дорогу, ведущую в Зону. Машина, с трупами миновав опушку леса, почти подъехала к повороту дороги.

– Сыч! – проорал Шеф.

– Да, пан майор. – Отозвался второй снайпер.

– Ты, трус?

– Ни как нет, пан майор.

– Стреляй.

Вскинув винтовку, он прицелился. Выстрел, и машина, не сворачивая, съехала с дороги. Скрывшись в лесу, она сбила с нескольких деревьев снежные шапки.

– Ну, вот и ладненько. – Сказал Шеф и удалился к себе в каморку.

Оставив нас наедине с мыслями, командир знал прекрасно – никто и никогда не расскажет о сегодняшнем дне. Каждый будет пытаться вычеркнуть всё из памяти. В сущности, так оно и произошло. Солдаты каждую ночь уменьшали запас алкоголя.

Пастух с Грузом, устроив засаду возле канатной дороги, где сталкеры переправляли через периметр артефакты, отбили желание у них выходить через наш блокпост. Шеф приказал отслеживать все возможные места на нашем участке. Он думал – они будут восстанавливать переправу. Сталкеры же просто перестали появляться перед нашими воротами. Так продолжалось до последнего дня уходящего года.

Снежный день сменила звёздная ночь. В морозном воздухе чистое небо, казалось, светилось изнутри, вызывая трепетное чувство волшебства.

Все военные расселись за праздничным столом, решив напиться в эту ночь. Тоска от расставания с домом за две недели ещё не пришла, потому молодые слишком простенько украсили казарму. Развесили снежинки из бумаги и разрисовали окна зубной пастой. Притащили пушистую сосенку из ближайшего леса и обернули её скрученной в гирлянды туалетной бумагой, присыпав кое-где ветки ватой. Всё внимание уделили столу. Клим, по заказу Шевчука, привёз колбасы, копчёной рыбы, консервов и, конечно, мандаринов. Вот только меня последние события заставили скорее ненавидеть, чем просто не любить "праздник из детства".

Я быстренько махнул свои "две по сто" и, забрав автомат, вышел на улицу. Огромного желания сидеть с ними и тем более выпивать у меня не возникло. Жестокость ребят Шевчука не позволяла нам сработаться. Потому я полной грудью вдохнул морозный воздух новогодней ночи. Отстоять в одиночестве вахту с бутылкой водки и коляской колбасы за пазухой – легко!

В предвкушении тёплых воспоминаний о прошлом или мечтаний о будующем, я не сразу заметил молодого солдата, оживлённо разговаривавшего возле ворот в Зону.

– Ильич! Подойди сюда. – Он увидел меня на пороге казармы.

– Чего у тебя стряслось?

– Тут ещё один просится пройти. – Он отошёл в сторону. За воротами стоял мужчина в коричневом демисезонном пальто.