Петр Бобев - Белый лоцман

Плавно, как-то величаво-зловеще шестиметровое туловище всплыло, подобно живой торпеде, из вечного мрака океанских глубин. В огромных фосфоресцирующих глазах сверкали сатанинские огоньки. Перед ними извивались толстые щупальца, среди которых, как бы ощупывая дорогу, вытянулась исполинская рука.

Вокруг — мрак, черный, непроглядный мрак! Изголодавшийся, остервенелый хищник продолжал продвигаться все выше и выше, равномерно выталкивая воду из своей водяной воронки.

Навстречу ему выплыла чья-то горящая пасть, оскалившая загнутые во внутрь зубы, но в тот же миг отскочила в сторону. Стайка причудливых, покрытых светящейся слизью рыбешек, оставляющих за собой перламутровый след, будто загипнотизированная коварным блеском этих фееричных челюстей, устремилась к ним, как в летний вечер летят к зажженной лампе бабочки.

Кальмар равнодушно взглянул на них. Ведь он искал крупную добычу, которая утолила бы его голод.

Вот, например, такую!

И он, выбросив вперед свою длинную руку-лассо, коснулся спины глубоководной акулы с огромными выпуклыми глазами, которая пересекла ему дорогу. Но присоски не успели впиться. Лишь острые когти содрали кусок шершавой кожи — и все, а испуганная рыба метнулась назад и исчезла.

Что поделаешь! Последнее время он часто упускал добычу. А чтобы жить, надо было есть! Ему нужна была легкая добыча, но где найти ее? Ведь она не встречается на каждом шагу.

Впереди, во мраке, мерцало бледное бесформенное пятно. Приблизившись к нему, Однорукий увидел облако фосфоресцирующих микроорганизмов. Оно висело над какими-то крутыми террасами, засыпанными сугробами глубоководной тины. Двухметровый рак пробежал куда-то, а на дне, опершись на него своими длинными грудными плавниками и хвостом, стояли, словно треножники, несколько странных рыб и как будто не замечали его приближения.

Спокойные воды заволновались, потревоженные плывущим гигантским телом, и тинистые сугробы неожиданно обвалились и полетели вниз. Головоногое молниеносно отскочило в сторону от этой грязной лавины, сделавшей воду мутной, и поплыло дальше, продолжая разрушать на своем пути все попадавшиеся ему сугробы тины.

Скорее к проливу! Там ему обязательно попадется что-нибудь!

Его насос выбрасывал сильными толчками воду и нес его вперед, а ненасытный клюв алчно щелкал.

Незаметно мрак рассеялся. Разбежались вспугнутые тени. Черная мгла опустилась на дно, а вокруг разлился бледный голубоватый свет, в котором засновали в разные стороны стаи рыб.

А наверху, на серебристом водном потолке, кальмар заметил дно лодки с прикованной к нему рыбой-мечом.

Гигант, смущенный и ослепленный светом, нерешительно описал около нее круг и тут увидел, как неподалеку от лодки проплыл дельфин, а меченосец заметался еще яростнее.

И вдруг меч с треском переломился и искалеченная рыба, обезумев от ужаса, бросилась вниз, к спасительному дну. Но в тот же миг ловкие щупальца схватили ее в свои беспощадные объятия.

Догадавшись по внезапно прекратившемуся раскачиванию, что меч сломался, человек невольно вздохнул:

— Наконец-то!

Опустился на перекладину и вытер ладонью вспотевший лоб.

Но что это? Метрах в двадцати от лодки вода вдруг закипела. Из пены показалась, будто подводная лодка, спина чудовищного моллюска с огромными вытаращенными глазами, похожими на две горящие печки с открытыми дверцами. Гигантский пучок щупалец затягивал стальным узлом серебристо-розовое тело четырехметровой рыбы.

В первый момент человек оцепенел, и ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Затем он в паническом страхе загреб назад. Куда исчез дельфин?

Впрочем, зачем он ему? Какая от него может быть помощь? Сейчас…

Рыба-меч исчезла в кратере среди щупалец. Теперь слышался лишь скрежет ядовитого клюва. Покончив со своей трапезой, ненасытное страшилище опять вытянуло свою длинную руку, на этот раз к лодке. Схватило ее и подняло в воздух.

Несчастный полетел в воду. Оглушенный ударом, он лишился сознания и пошел ко дну. А кальмар, озверев при виде белой лодки, перебрасывал ее, словно игрушку, в щупальцах, пока наконец, не превратил в груду щепок.

Кружившийся неподалеку Белый видел все, слышал шум падения человека. Привязанность взяла верх над страхом, и он бросился спасать друга.

Нырнул под него и скорее несознательно, инстинктивно, подставил, как это делают в таких случаях все дельфины, свою широкую спину под беспомощное тело.