Скотт Вестерфельд - Красивая

Эндрю, не сказав больше ни слова, выполз из пещеры с ножом в руке.

Тэлли сидела в темноте и в полном отчаянии проигрывала в уме только что происшедшую перепалку. Что еще она могла сказать ему? Какие доводы, высказанные шепотом, могли оказаться убедительнее десятилетий кровной мести? Безнадежно.

Может быть, все было намного серьезнее и глубже. Тэлли снова вспомнила слова доктора Кейбл: люди всегда заново изобретали войну и всегда, в конце концов превращались в ржавников. Этот биологический вид существ представляет угрозу для всей планеты, пусть даже лесные жители понятия не имеют, что такое планета. Какое же существует лекарство от этого, кроме Операции Красоты?

Может быть, в чем-то чрезвычайники правы…

Тэлли обхватила колени руками. Она сидела на каменном полу пещеры — несчастная, голодная, мучающаяся от жажды. Ей ничего не оставалось, как только ждать возвращения Эндрю. Но он мог и не вернуться.

Как же он мог просто взять и бросить ее здесь?

Да, конечно, он и своего отца был вынужден бросить на верную смерть — раненого, упавшего в холодную реку. Наверное, после такого кто угодно загорелся бы жаждой мести. Но Эндрю не искал тех людей, которые убили его отца. Сейчас он вышел на тропу войны, чтобы прикончить первого попавшегося чужака. А это не укладывалось в голове. Опасливо подобравшись к выходу из пещеры, Тэлли не услышала никаких звуков от стоянки чужаков. Только ветер шуршал листвой.

А потом она увидела, что за деревьями кто-то идет…

Это был Эндрю. Он весь перемазался в грязи, будто полз По земле на животе, но лезвие ножа, зажатого в его руке, было чистым. И на его руках Тэлли крови не заметила. Когда он подошел поближе, она с облегчением увидела, что на его лице застыло выражение разочарования.

— Что, не повезло? — спросила она.

Он покачал головой.

— Мой отец еще не отомщен.

— Жаль. Но что поделаешь. Давай убираться отсюда.

Он нахмурился.

— Завтракать не будем?

Тэлли негромко выругалась. Несколько минут назад этому парню ничего не хотелось, кроме того, чтобы выследить и убить любого чужака, а теперь он стал похож на малыша, у которого отобрали обещанное мороженое.

— Поздно завтракать, — буркнула Тэлли и забросила рюкзак за плечо. — В какой стороне у нас край света?

Они долго шли молча, солнце уже перевалило за полдень. В конце концов у Тэлли так заурчало в животе от голода, что пришлось сделать привал. Есть жалкую пародию на мясо у нее не было настроения, так что она приготовила две порции «ВегеРиса».

Эндрю вел себя как щенок, желающий всеми способами угодить хозяйке. Он игриво пытался освоить палочки для еды и отпускал шуточки по поводу собственной неловкости. Но Тэлли никак не могла заставить себя улыбнуться. Пока она ждала его, ушедшего мстить за отца, ее словно сковало льдом.

Конечно, несправедливо было злиться на Эндрю. Возможно, он совершенно не понимал, почему Тэлли так протестует против обычного убийства. Он впитал понятие о поочередной мести с молоком матери. Это было неотъемлемой частью его примитивной жизни, как спанье вповалку и рубка деревьев. Он не находил в этом ничего дурного или необычного, точно так же, как не понимал, до какой степени у нее вызывала отвращения яма, служившая жителям деревни отхожим местом.

Тэлли во многом отличалась от жителей деревни. По крайней мере, хоть это изменилось на протяжении истории человечества. Может быть, еще не все потеряно…

Но ей не очень хотелось говорить об этом с Эндрю, даже не хотелось ему улыбаться.

— А что находится за краем света? — спросила она в конце концов.

Он пожал плечами.

— Ничего.

— Но должно же там быть хоть что-то.

— Мир просто кончается.

— Ты там бывал?

— Конечно. Каждый юноша ходит туда — за год до того, как становится мужчиной.

Тэлли поморщилась. Опять клуб «Только для мальчиков».

— Но как это выглядит? Там широкая река? Или какая-то неприступная скала?

Эндрю покачал головой.

— Нет. Это похоже на лес — такой, как везде. Но это конец. Там такие маленькие человечки, они никого не пускают дальше.

— Маленькие человечки, говоришь?

Тэлли вспомнила старинную карту, висевшую на стене библиотеки в школе для уродцев. Все пустые места там были помечены одной и той же надписью, выполненной вычурными буквами: «Здесь водятся драконы». Возможно, этот край света представлял собой всего лишь линию границы мира, каким его себе представляли сородичи Эндрю. Они просто не были способны видеть дальше, как не могли забыть о кровной мести.