Сиреневые люди оказались необыкновенно сильны и ловки. Ивлеарс без всякого видимого усилия действовал обеими руками. Шар на цепи и клинок мелькали непрерывно и всякий раз находили цель. Битва превратилась в бойню.
Все аллерсы дрались молча — они выстроились в короткую шеренгу и наступали на орущих синкретов. Но врагов было намного больше. Постепенно нападающих стали брать в кольцо. Теперь они сражались, стоя спинами к центру круга. Их крылья беспомощно висели за спиной.
Недавняя пленница стояла в этом кругу и понимала, как мало приносит пользы — она не столько сражалась, сколько мешала бойцам. Справа от неё стоял Ивлеарс, а слева незнакомый воин — они не давали монстрам дотянуться до гостьи.
Вокруг маленькой группы уже образовался вал из мёртвых тел. Через него то и дело перепрыгивали с воплями синкреты и кидались на сиреневых людей. Казалось, птице-люди сделаны из неустающего металла. Но это было не так. Всё чаще рука Ивлеарса промахивалась, всё тяжелее дышали крылатые бойцы.
— Иди в центр круга. — кратко приказал сын погибшего вождя. — сядь и пригнись.
Это был приказ, и Маргарет не посмела спорить, ей пришлось повиноваться — по непонятной причине все аллерсы стремились оградить её от нападающих синкретов. Она поняла, что ещё немного, и оборона прорвётся. Требовалась немедленная помощь. Один за другим птице-люди выбывали из строя и молча падали на груды убитой нечисти.
Четырнадцать воинов-синкретов остались против шести раненых бойцов и одной девушки. И тут пришла помощь.
В пылу боя Маргарет забыла про Аарона, а он, едва придя в себя, пополз к отдельной группе аллерсов. Те были связаны особо тщательно — буквально спелёнуты, их крылья не были поломаны, но старательно обмотаны широкими повязками. Видимо, эта партия готовилась для каких-то особенных целей. Ножа у Аарона не было, и он принялся распутывать верёвки руками и зубами, потому и провозился так долго.
Освобождённый аллерс времени не терял — он вытащил из крыла небольшой кинжал и быстро перерезал путы на остальных, и они бросились на помощь. С прибытием подкрепления картина боя моментально изменилась. Ивлеарс и оставшиеся в живых бойцы с воинственными криками вспрыгнули на кучу мёртвых тел и, словно безумные, кинулись на синкретов. Маргарет уже решила, что сын вождя собрался красиво умереть. Но тут увидела, как бьются аллерсы.
Один птице-человек взмыл в воздух, подхватил котёл с варевом и ошпарив врага, а подоспевшая Маргарет добила гада. Аллерсы пикировали сверху, подхватывали тварей и стремительно взлетали. А потом кидали уродов с высоты. Искалеченную сволочь добивали шипастыми шарами — все шло в дело.
Даже на беглый взгляд очевидно, что физически аллерсы безусловно совершеннее синкретов — обилие лишних конечностей и некоторые недостатки конструкции только мешали странным тварям. Вдобавок они были явно тупы. Но некоторые оказались очень сильны — это явно воины. Они были составлены из частей тел крупных хищников — толстых удавов, больших рептилий. Они покидали своё оружие и принялись работать когтями, зубами. Их длинные мощные хвосты угрожающе метались, целя аллерсам по ногам. Упавшего они легко подхватывали и тут же тащили к пастям, тогда несчастному уже не было спасения — чудовищные зубы моментально разрывали сиреневого птице-человека. Но крылатые бойцы бесстрашно налетали сверху и крушили черепа синкретов.
Постепенно перевес сил склонился на сторону аллерсов. Чудовищные воины выбывали из строя и оставались только слабо скроенные надсмотрщики — до этого они прятались под деревьями и только подбадривали собратьев криками. Увидев, что воины-синкреты все полегли, надсмотрщики с воплями кинулись вглубь леса — спасаться бегством.
— Не дать уйти. — кратко бросил Ивлеарс и первый кинулся за убегающими тварями. Он был весь покрыт кровью, крылья волочились. Но сила духа его казалась непоколебимой — аллерсы, кажется, вообще не ведали страха. Их можно задавить только количеством или хитростью.
Вся оставшаяся в живых группа кинулась следом за беглецами. Маргарет не отставала — такая здесь жизнь, сантименты неуместны. Она перестала помнить себя, до того сильна была ненависть к этим мрачным порождениям рушеровой больной фантазии. Она вся была покрыта кровью. Изрезанное лицо делало её особо страшной, но она не видела этого, как не слышала своих криков. Ею владела одна мысль: добить, добить, добить эту проклятую нечисть, этих выродков извращённого ума!
Читать дальше