Марина Казанцева: Стамуэн

Они прошли под небольшой плетёной аркой. С двух сторон к ней были приставлены каменные тумбы, источенные временем, как и всё в этом полумёртвом городке. Засохшие цветы украшали неровно сплетённые прутья. Тут были повязаны тряпочки, кусочки шкур, редкие бусины, косточки и прочий мусор. Первобытный век!

Маркус, не останавливаясь, прошёл под аркой, Вилли — следом. Он хотел потрогать арку, но Джок неодобрительно посмотрел на это и занудливо напомнил правила поведения гостей в Стамуэне:

— Молчи. А лучше не шевелись.

Под боком у обшарпанной городской стены прибилась странная полукруглая лачуга, фасонно сложеная из неровных глыб, зато с настоящей каменной крышей — плоско лежащим сланцевым прямоугольником. Низкий вход ничем не прикрыт. Из тёмной дыры потянуло странным запахом — то ли горящих благовоний, то ли жжёной резины.

Вилли озирался. Поразительно: за всё время путешествия по Стамуэну ему не встретилось ни одного живого существа! Никого не было также у края раскопок, словно недавнее происшествие всех распугало.

— Шари-о-шария! — с гортанными переливами пропел Маркус, встав у входа. Ни звука в ответ.

— Шари-шари-о-шария! — настойчиво пропел переводчик.

Внутри хижины послышалось слабое шевеление.

— Мар-о-марна! — проскрипел старушечий голос.

Проводник сделал Вилли страшные глаза и прижал двумя пальцами свои губы. Это означало: молчи и даже не шевелись!

В домике было темно. Посреди помещения находился маленький очаг — просто круг из камней, в котором ровно горел слабый костерок. Перед очагом сидела старуха в своих бесформенных серых лохмотьях, на голове — подобие тюрбана из старых тряпок. Глаза старой ведьмы мерцали в свете пламени — она пялилась на гостя. Шаария уже так стара, что усохла почти до костей. От прочих жителей Стамуэна она отличалась невеликим ростом.

Даже мебель в этом жилище была из камня. Высокому Джоку и студенту тут явно тесно, поэтому переводчик церемонно уселся на маленький каменный кубик с вогнутой отполированной поверхностью. А Валентаю пришлось скромно угнездиться прямо на плотном земляном полу. Он разочарованно оглядывался по сторонам, разговор Маркуса с шаарией студента не интересовал.

Не было в этом убогом доме ничего, что могло бы походить на тотемы, амулеты, другие ритуальные вещицы! Ни орнаментов, ни оригинальной посуды, ни циновок, ни резных фигурок, ни раскрашенных там-тамов — ничего! Только сухие, невыразительные камни.

Эти двое, между тем, вели переговоры. Они сидели на своих каменных сидениях друг против друга, разделённые крохотных очагом, где едва горел словно обесцвеченный огонь. Старуха нараспев произносила фразу, Маркус склонял голову набок, и, печально глядя на огонь, так же неторопливо отвечал. Постепенно их беседа ускорялась. Шаария что-то требовала, а проводник со своим обычным упрямым видом что-то отвечал. Такое впечатление, словно Джок всем и всюду перечит. На Валентая собеседники внимания не обращали, словно не было его тут.

— Каа… — задумчиво сказала шаария. Маркус не изменил позы, но выразительно посмотрел на выход.

— Каа… — печально проговорила старуха.

Маркус отвечал почтительно, но твёрдо, и в его голосе ощутимо звучал отказ.

Ничего ровным счётом интересного в этом не было, и Вилли уже начал скучать.

— Отдай ей пайки, — наконец, проронил переводчик.

Старуха и не глянула на подношение — она достала старую, прочерневшую самодельную трубку и принялась напихивать в неё вонючую траву. Не этим ли экзотическим куревом так тащило из её жилища?

— Богам хватило двух пайков? — стараясь не смеяться, спросил Вилли на обратном пути.

— Богам вечно всего мало, — проворчал Джок и заметил: — Не заходи с дорожки на землю. Земля в Стамуэне принадлежит мёртвым.

Они уже направлялись к внешней арке, когда Вилли, идущего следом за Джоком, подёргали сзади за рубашку. Он изумлённо обернулся и тут же смягчил взгляд. На него робко смотрели большие глаза ребёнка. Это тот самый мальчик, которого засыпало накануне.

Мальчишка протянул ладонь. Всё ясно: бакшиш давай! Студент усмехнулся и нашарил в кармане завалявшиеся там десять центов. Ребёнок сжал тощую лапку и с глубоким поклоном удалился.

— Эй, не делай этого! — запоздало встрепенулся Маркус. — А то он так и будет за тобой ходить!

Мальчишка моментально испарился.

— Да это же просто десять центов, — попытался возразить Вилли, понимая, что дал маху.

— А, теперь без разницы, — махнул рукой Джок.