Ник. Горькавый - Возвращение астровитянки

— Это Майкл, сын Джерри и Никки. Он гораздо моложе меня. И он… похож на Джерри как две капли воды.

— А-а! — взревел отец. — Да что это за издевательство! Когда эта семья оставит нас в покое! Сколько они будут тебя мучить? Чтобы они все провалились в какой-нибудь лунный кратер!

Отец бушевал, а мать сидела совершенно растерянная.

— Что он хочет? Он не знает — кто ты? — спросила она.

— Сначала не знал… — сказала Элиза. — Потом узнал… и не передумал… Но я не могу видеть его… — Элиза зябко поёжилась от неприятного воспоминания. — Поэтому он просто присылает каждую неделю цветы… великолепные орхидеи. Он ни в чём не виноват, он хороший человек…

— Не защищай этого обормота! Яблочко от яблони недалеко падает! — свирепел багроволицый отец. — Его отец сломал твою карьеру и всю жизнь! Ты не смогла закончить Колледж! Сидишь в каком-то журнальчике, а могла бы выйти замуж за принца!

— У меня лучший в мире журнал! — обиделась Элиза и за себя, и за Майкла. — И Майкл тоже принц!

— Он не принц, а незаконный отпрыск королевы! Бастард! — не успокаивался отец. — Вот почему ты приехала — сбежала от этого мучителя! Попался бы он мне на расстоянии выстрела дробовика!

— Анри, прекрати скандалить! — прикрикнула на него мать. Отец махнул рукой и выскочил с веранды, хлопнув дверью.

Мать села рядом с расстроенной Элизой и ласково обняла её.

— Майкл очень славный… Знаешь, новый сорт чёрных орхидей он назвал «Элиза»… — шепнула девушка и заплакала на плече матери. — Но я совершенно, совершенно не могу видеть его лицо…

Тут и мать заплакала.

Узкая полоска заката, перечёркнутая одиноким тёмным парусом, вспыхнула алым в последний раз и тихо растаяла. Но звёзды на небе не появились — из-за гор наползли тучи и стали накрапывать тёплым дождём. Небо тоже любит поплакать над осколками разбитых людских надежд.

Элиза посетила Настю Полякофф и полюбовалась её младенцами — краснолицыми, крикливыми и всеми обожаемыми. Элиза смотрела на суетливое вращение людей вокруг этой двойной звезды и думала о том, что эти близняшки — мальчик и девочка — скоро вырастут в красивых молодых людей. И у них будет своя интересная жизнь — озарения и переживания, мечты и любовь.

Целых две многообещающих вселенных лежали в соседних кроватках и пускали пузыристые слюни.

«У меня тоже будут такие замечательные дети! — вдруг подумала Элиза с неожиданной уверенностью и даже сама спохватилась: — Что это ты взбунтовалась, вечная дева?»

Возле пристани, на набережной с фривольными бронзовыми статуями девочек-эльфов, Элиза встретила подружек школьных лет: Рэчел и Тону. Они затащили её в простонародный ресторанчик в Виллафранче, где еду, совсем неплохую, подавали не элегантные официанты или миловидные официантки, а какие-то простецкие матросы-балагуры в потёртых джинсах и клетчатых рубахах. Они давали посетителям бодрые советы насчёт меню и смело трепали женщин по плечу, то и дело разражаясь громким смехом, энергичной жестикуляцией и даже какими-то итальянскими серенадами.

Виллафранча по-прежнему оставалась весёлым курортом для небогатых людей, и в тёплый залив прямо с набережной загружались пышнотелые пожилые немки или шведки. Они долго плавали вдоль камней, зычно перекрикиваясь, а потом на тротуаре переодевали мокрые купальники под полотенцами, весело хохоча, когда чьё-нибудь покрывало нечаянно падало. Элиза даже позавидовала их жизнерадостности. Она тоже с удовольствием купалась в море, но обычно у себя — на более респектабельном острове.

Девушка вышла из тёплой воды, смахивая с лица солёные капли, и с удовольствием оглянулась вокруг.

Небольшой пляж из мелких гладких камешков был окружён живописными скалами, заросшими соснами. На мысу белела вилла с зубчатой башней.

С пляжа открывался красивый вид на гористый материковый берег.

На фоне гор быстро шло длинное чёрное судно. «Яхта Рэчел…» — автоматически отметила Элиза, вытерлась полотенцем и переоделась в лёгкое короткое зелёное платье.

Она шла по хорошо знакомой тропе, беззаботным хвостом собаки виляющей по каменному берегу полуострова Кап-де-Ферра. Солнце, в сговоре с морской волной, пускало в глаза девушки ослепительные зайчики. Чайки неодобрительно кричали, но солнце не обращало на них внимания и отстало от Элизы лишь после очередного поворота дорожки.

По правую руку девушки уходил вверх склон, заросший невысоким лесом и кустарником. В глубине леса прятались старинные виллы с садами и террасами. Элиза прожила на полуострове много лет и знала всех местных домовладельцев.