Наталья Иртенина: Сады Шахерезады

-Здесь никого больше нет, малыш.

-Не называй меня малышом.

-Ладно, не буду. А эта штука для подглядывания, как ты сказал, подсоединена к видику. Это было такое кино. Ты любишь смотреть кино?

-Когда как, - уклончиво ответил ребенок.-Такое не люблю. Неинтересно. Зачем он ее облизывал? Она же невкусная.

Отверткину пришлось туго в поисках ответа. Напряженная работа мысли каменной маской впечаталась в его бесстрастное лицо.

-Ну... это такой... такая... понимаешь... У них отключили воду в доме. Помыться негде... а-а... реки пересохли, озера отравлены химическим оружием. Вот. Приходится придумывать разные штуки. Грязным-то не очень походишь среди приличных людей. Это такая антиутопия. Так это называют по-специальному. Это когда то, что будет потом, в будущем, представляешь себе слишком мрачно. Это называется антиутопия. Только ты не говори отцу, что я смотрел здесь антиутопию, он их не любит. Договорились, мастер Алекс?

Мальчик выслушал умное объяснения с равнодушным видом, рисуя пальцем на нижней ступеньке.

-А зачем она так дышала? - снова поставил он собеседника в тупик.

-А-а... это... как тебе сказать...Такая дыхательная гимнастика. Специально для женщин. Ей врач прописал. Чтобы нервы успокаивать. В этой, в антиутопии, с плохими нервами долго не протянешь. Быстро того... на запчасти пойдешь.

-Дурацкое кино, - подытожил ребенок, вставая со ступеньки.

Он сошел вниз и забрался с ногами в кресло у окна. Отверткин потянулся к своей банке пива. Отхлебнул, прокашлялся и, глядя на босые ноги мальчика, весомо заявил:

-Мастер Алекс, ваш отец велел мне хотя бы изредка напоминать вам, что существует такая удобная вещь, как обувь. Сыну такого большого человека, как ваш, не пристало ходить босяком. Должен вас предупредить, что из дома без нее я вас не выпущу. Без обуви, в смысле.

Мальчик, внезапно сморщившись, вскинул на взрослого жалобно-умудренные, округлившиеся вдруг глаза:

-Отверткин, ми-иленький, ну что ты можешь знать про то, чего хочет моя левая пятка? Ботинки я ношу только когда холодно. Или когда надо в гости. И не называй меня мастер Алекс.

-Как хочешь. А как тебя называть?

-Я - Алек. И больше никто.

-О`кей. Так чего хочет твоя левая пятка? - по-прежнему бесстрастно поинтересовался Отверткин.

Алек не отвечал, сосредоточенно выковыривая что-то из носа. Наверное, он не слышал вопроса, поэтому ответил минуту спустя совсем невпопад и тоже вопросом:

-А почему здесь больше никого нет? Где мой отец?

-Босс уехал по делам. Сказал, чтобы ты его не ждал сегодня. А мне велел не спускать со своего отпрыска глаз.

Алек детально изучил нордическое выражение лица собеседника и тихонько выдохнул:

-Отверткин, ну ты же ни капельки не умеешь врать. Я и то делаю это лучше, чем ты. Папа поехал к этой противной сюсюкалке с вампирскими губами. К вчерашней шлюхе. Да?

Отверткин, присосавшийся в этот момент к пиву, булькнул в ответ что-то неразборчивое, хрюкнул, отер рукой подбородок. Линда Асмолович была всем известной фотомоделью и тратила, во имя поддержания имиджа, немало свободного времени на личные контакты с непереводившимися поклонниками. Шлюхой, тем не менее, ее никто еще (в присутствии, разумеется, Отверткина, рангом не тянувшего на личный контакт со взыскательной примадонной) не называл.

-А ты знаешь, что значит это слово? - осторожно поинтересовался Отверткин.

-Шлюха? Конечно, знаю, - очень уверенно ответило ужасное дитя. - Это тетенька, которая всех шлет. Куда-нибудь подальше. Шлю-ха. Я вчера слышал, когда они разругались, она сказала, чтобы папа пошел куда-то... Далеко, в общем.

Отверткину этимология чрезвычайно понравилась. Он еще раз хрюкнул, надул щеки и упругой струйкой с тихим шипением принялся выпускать воздух из легких. Легкие у Отверткина были большие, воздуху вмещали много, и процесс занял довольно долгое время. Такая у него была манера смеяться, выработанная и отшлифованная за несколько лет беспорочной охранной службы.

-Отверткин, а кто мой отец? - спросил мальчик, вдоволь насмотревшись на сильно поглупевшее от странного смеха лицо охранника.

-Ну-у... Как кто. Он мой босс. Очень важная персона. Твой отец, ма... Алек, делает очень большие деньги. Его все уважают.

Мальчуган разинул от изумления рот.

-Мой папа фальшивомонетчик?

Отверткин не стал ронять нижнюю челюсть, но тоже очень удивился.

-Почему фальшивомонетчик?

-Ну ты же сказал, что он делает деньги, - терпеливо объяснил Алек.

-А-а. Ну... Нет. Никто так не говорит. Просто Сергей Петрович проворачивает большие сделки. Разве твоя мама не говорила тебе этого, когда отправляла сюда?