Ференц Кашшаи - Телечеловек. Фантастическая хроника

Теледвойник на мгновенье опустил глаза, как бы пытаясь скрыть от меня свой пытливый взгляд.

- Большинство своих желаний человеку потому и не удается осуществить, - возразил он, - что часто люди, как вы справедливо заметили, становятся друг другу поперек дороги. В сутолоке повседневной жизни они локтями пробивают путь к лакомому пирогу, пытаясь захватить кусок побольше. Чего только не сделает человек ради собственной выгоды! Он не остановится даже перед тем, чтобы подмять ближнего своего, а если нужно, то и перешагнуть через него. Каждый человек стремится к лучшей жизни. Разве это противоестественно?

- Разумеется, нет.

- А если он усвоит, что имеется только один путь к поистине счастливой жизни - через сплочение, солидарность? Если осознает, что без свободы личности нет и не может быть полноценной жизни? Понимаете, полноценной!

- Да, - задумчиво произнес я и после короткой паузы добавил: - И все же, по-моему, ваша позиция несколько идеалистична.

- Что вы имеете в виду?

- Вы упустили один очень важный фактор - человеческую натуру.

- Неужели в моей памяти есть пробелы?

И он вполголоса произнес несколько слов. В первый момент мне показалось, что я ослышался. Но он внятно повторил фразу» «Ну-с, молодой человек, сигарета пришлась не по вкусу? Тогда, может, попробуем гаванскую сигару?»

Я не нашелся, что ответить, и только проговорил:

- Вот вы… ищете идеальных взаимоотношений среди людей…

Теледвойник прервал меня:

- А разве вы не идеалист? Неужели у вас нет никаких идеалов? Одиночество - это тоже своего рода идеал. Человек замыкается в собственную скорлупу и пытается жить сообразно своим идеальным представлениям, в отрыве от окружающих. Он ведет уединенный образ жизни, избегая светской суеты, повседневной житейской сутолоки. Или вы и впрямь уверовали, что ни в чем не похожи на меня? Правда, между нами имеется существенное различие: ваш идеализм несостоятелен. Чем больше человек замыкается в себе, тем в большей мере он беспомощен, тем больше зависит от других и нуждается в их поддержке. Уединение и тяга к людям - две противоположные стороны бытия. Только одиночество - весьма рискованный путь, чреватый пагубными последствиями. Оно не приносит удовлетворения.

Он вдруг широко раскрыл глаза, словно неожиданно вспомнил о чем-то очень важном.

- Мне страшно захотелось сделать что-нибудь такое, чего я еще никогда не пробовал, - неожиданно произнес он.

- Что же именно?

- И сам толком не знаю. Может, выпить бокал старого доброго вина. Или, пожалуй, вздремнуть часок в кресле. А может, прогуляться с кем-нибудь, подышать свежим воздухом… Или выкурить сигарету. Словом, обуревают какие-то неосознанные желания… Как быстро пролетело время! Ведь только моя память хранит воспоминания обо всем этом…

Он помолчал.

- Как сейчас помню привкус табака и приятную прохладу в чулане, ощущение домашнего уюта…

Мною вновь овладело чувство неловкости, какое я испытал в театре, во время разговора с Дотти о Нилле. Но теперь оно не было таким острым. На душе было смутно. Вспомнились слова теледвойника: «Вы, профессор, нечто меньшее и вместе с тем нечто большее, чем я».

Он встал и, как человек, твердо решивший взять себя в руки, взглянул на часы.

Я почувствовал, что должен сказать ему хоть что-нибудь.

- У вас еще многое впереди… успеете наверстать…

- Вы полагаете? - скептически спросил он.

«Какого дьявола! Ведет себя, как обреченный на смерть, - я разозлился. - Как будто я палач, который должен привести приговор в исполнение!»

- Послушайте, уж не думаете ли вы, что я отключу вас… так просто возьму и выключу живого человека!

По его лицу скользнула едва заметная горькая улыбка.

- Вы забыли, профессор, что это уже невозможно.

- Какого черта вы тогда отчаиваетесь? Что у вас за манера хныкать?!

Теперь его усмешка стала откровенно иронической.

- С чего вы взяли? У меня и в мыслях не было. Просто я устал. Господи, неужто вы и в самом деле не поняли, о чем я твержу все время? Энергия на исходе. Скоро все мои ресурсы иссякнут. Как по-вашему, неужели я могу прожить столько же, сколько и вы, с тем ничтожным количеством биотоков, которое у меня осталось? Только человек, созданный самой природой, способен непрерывно восполнять биотоки. Впервые я пришел в отчаяние во время званого обеда. Подумать только, ведь я же не могу есть, хотя и ощущаю вкус пищи во рту! Потом-то я привык и отговаривался плохим самочувствием. Когда весь город засыпал, меня тоже клонило ко сну, ибо я находился во власти воспоминаний о сладком сне и приятных сновидениях прежних дней…