Владимир Андриенко - Вирус

— "Дейзи", — вызвала она искусственный интеллект корабля.

— Да, Мари, — раздался мягкий женский голос из транслятора.

— Ты ведь не просто бортовой компьютер, как на большинстве судов, ты практически мыслящее существо. Я бы назвала тебя душой звездолёта.

— Это называется у вас людей комплиментом? — спросила "Дейзи".

— Считай, что так.

— Из этого я могу сделать вывод, что тебе от меня нужна услуга. Иначе ты бы не сделала мне комплимент.

— Хорошая логика, — согласилась Мари. — Но у меня к тебе вопрос. Скажи, а тебе дорога твоя жизнь?

— Жизнь искусственного интеллекта совсем не похожа на жизнь человека. Моя программа не будет стерта при гибели звездолета, а автоматически перегрузиться в систему космического госпиталя. Так, что я не погибну.

— Вот даже как? — задумчиво произнесла Мари. — А наши жизни тебе дороги? Твоего экипажа?

— В моей программе заложено оказывать помощь человеку.

— Значит, ты сможешь при случае отключить систему самоуничтожения?

— Нет. На это нужна специальная санкция начальника госпиталя, доктора Лоердала, — ответила "Дейзи".

— Лоердала? Но почему именно его?

— Это просто, Мари. Только Лоердал может запустить механизм и остановить его. Именно при его участии я была разработана. Ведь такие системы мало распространены в космосе на кораблях военного и гражданского флота. Мы считаемся ненадежными и крайне опасными из-за нашей нестабильности.

— А Лоердал таким как ты доверяет?

— Нет. Но он меня иногда использует. Я могу быть ему полезна, потому что способна контролировать матрицы памяти.

— А что это такое? — удивилась Мари. Она прежде о таком не слышала.

— Это специальные микрочипы, разработанные Лоердалом в союзе с рядом других ученых. Они вживляются в мозг человека, и тот становиться совсем другим. Ему переписывают личность путем наложения новых нейросигналов на исходную траекторию.

— Извини, я абсолютно не понимаю, о чем ты говоришь. Зачем это делают? — поинтересовалась Мари.

— Об этом знает доктор Лоердал. Я хоть и умная машина, по твоим словам, но я всего лишь выполняю команды, а не определяю стратегию.

— А среди нашей команды есть такие люди с чипами?

— Есть. Наш лейтенант Трибер. До внедрения чипа он был пиратом по фамилии Роган. И у него было четыре смертных приговора. Он был доставлен в госпиталь раненым. Его повреждения были несовместимы с жизнью и доктор "списал" его.

— То есть он "умер" по официальным документам, не так ли?

— Умер, но Лоердал сумел его спасти и внедрил ему матрицу памяти Трибера, офицера космического флота Бейда погибшего двумя днями раньше.

— "Дейзи", а ты имеешь право сообщать мне всю эту информацию? — удивленно спросила Мари: уровень откровенности "Дейзи" превосходил все возможные рамки.

— Теперь да. Категорические запреты давно сняты. Уже три часа.

— Но почему?

— Сохранение секретности теперь нецелесообразно. Судно погибнет и весь экипаж тоже…

Космическая фабрика "Пандора", скрывавшаяся в густом облаке пыли, выпущенной из её хранилищ, оказалась почти в самом сердце эскадры адмирала Данлопа и имела прекрасные возможности для прицельной стрельбы. Анига мог поразить своими "смертоносными" боеголовками сразу шесть крупных кораблей противника. Конечно, обычное попадание одной торпеды не могло существенно повредить линкору или крейсеру, но аппараты "Пандоры" были заряжены не совсем обычным оружием. Её торпеды несли в себе контейнеры с вирусами. Эти боеголовки не вызывали классических разрушений — их предназначение заключалось в другом: пробить обшивку корабля и выпустить бактерии на свободу.

Трубчатолицый валорианец наметил цели и приказал дать залп. Он не мелочился и выпустил по "Тикондероге", флагману бейдианцев, учитывая её огромные размеры.

Анига всерьез рассчитывал на успех: бортовые компьютеры вражеских кораблей не могли адекватно среагировать на торпеды, выпущенные со столь близкого расстояния, и встретить их контрторпедами. Сама же "Пандора" была надежно укрыта от взглядов радаров бейдианской эскадры непроницаемым облаком пыли, которая рассеивала сканирующие лучи. Да и сама фабрика обладала превосходными энергетическими щитами, сумевшими бы отклонить даже самый мощный залп импульсных орудий в случае обнаружения корабля. Её броня могла противостоять не только бесчисленным метеоритам в астероидном скоплении, но и огню атомных батарей.

Адмирал Данлоп никак не рассчитывал, что кто-то в этом секторе осмелится первым нанести удар по его эскадре. Но попадание вражеских торпед говорило об обратном.