Роберт Янг: Девушка-одуванчик

Он крепко обнял ее.

- Вы еще найдете что-нибудь, Джулия. Кого-нибудь. Вы еще молоды. Вы совсем ребенок.

Голова ее резко откинулась, она взглянула на него мгновенно высохшими глазами.

- Я не ребенок! Не смейте называть меня ребенком!

От удивления он разжал руки и отступил назад. Прежде он никогда не видел ее такой рассерженной.

- Я не хотел... - начал он.

Но гнев ее прошел так же быстро, как и возник.

- Я знаю, что вы не хотели меня обидеть, мистер Рандольф. Но я не ребенок, честное слово, не ребенок. Обещайте мне, что никогда не будете называть меня ребенком.

- Хорошо, - сказал он. - Обещаю.

- Теперь мне пора, - сказала она. - У меня тысяча дел.

- А завтра... завтра вы придете?

Она долго смотрела на него. Голубые глаза ее блестели от слез.

- Машины времени изнашиваются, - сказала она. - Нужно заменить некоторые детали, а я не знаю, как это делается. Наша... теперь уже моя... годится только на одну поездку, да и то...

- Но вы попытаетесь?

Она кивнула.

- Да, попытаюсь. И я еще хочу сказать, мистер Рандольф...

- Что, Джулия?

- Если я не смогу появиться здесь еще раз, знайте... что... я люблю вас.

Быстро сбежав вниз по склону, она исчезла в кленовой роще. Когда он раскуривал трубку, руки его дрожали, а спичка обожгла пальцы. Он не помнил, как дошел до дому, как приготовил ужин и лег спать, но все это он делал, потому что проснулся он наутро в своей комнате, а в кухне стояла грязная посуда.

Он вымыл посуду, сварил кофе. Все утро он ловил с мостков рыбу, заставляя себя не думать ни о чем. Смотреть в лицо действительности он будет потому, А сейчас ему было достаточно знать, что она любит его, что через несколько коротких часов он снова увидит ее. Из деревушки на холм даже испорченная машина времени доставит ее без особого труда.

Он пришел пораньше, сел на гранитную скамью и - ждал, когда она выйдет из леса и начнет подниматься по склону холма. Он слышал, как колотится сердце, и видел, что руки дрожат.

Позавчера я увидела кролика, вчера - оленя, а сегодня вас.

Он ждал, ждал, но она не пришла. Не пришла она и на следующий день. Когда тени начали удлиняться и стало прохладно, он спустился с холма и вошел в, кленовую рощу. Отыскав тропу, углубился в лес и вышел к деревушке. Марк вошел в маленькое здание почты и спросил, нет ли для него писем. И когда сморщенный почтмейстер ответил, что писем нет, он некоторое время не решался задать другой вопрос.

- Ска... скажите, живет здесь где-нибудь поблизости семья по фамилии Данверс? - выпалил он.

Почтмейстер покачал головой.

- Никогда не слыхал о таких.

- А похороны недавно в деревне были?

- Целый год не было.

Марк приходил на холм каждый день, пока не кончился его отпуск, но в глубине души он знал, что девушка не вернется, что он потерял ее насовсем, будто она и в самом деле не существовала. Вечерами он бродил по деревне в надежде, что почтмейстер ошибся, но Джулии не встретил, и прохожие, которым он описывал внешность девушки, тоже ничего не знали о ней.

В начале октября он вернулся в город. Дома он старался вести себя так, будто в их отношениях с Анной ничего не изменилось, но стоило ей увидеть его, как она, видимо, о чем-то догадалась. И хотя Анна ни о чем не спрашивала, с каждой неделей она становилась все молчаливее и задумчивей, все реже ей удавалось прятать глаза и скрывать страх, который ставил его в тупик и прежде.

По воскресеньям он уезжал за город и навещал холм. Листва теперь пожелтела, а небо было даже голубее, чем месяц назад. Часами он сидел на гранитной скамье, глядя на то место, где видел девушку в последний раз.

Позавчера я увидела кролика, вчера - оленя, а сегодня вас.

Как-то в середине ноября Анна уехала в город играть в бинго, и он остался в доме один. Просидев без дела два часа, Марк вспомнило составных картинках-загадках, которые собирал прошлой зимой.

Стараясь придумать себе какое-нибудь занятие - любое, лишь бы отвлечься от мыслей о Джулии, он полез за картинками на чердак. Роясь в коробках, Марк нечаянно столкнул с полки чемодан. Тот упал и, стукнувшись об пол; раскрылся. Марк наклонился, чтобы поднять его и поставить на место. С этим самым чемоданом Анна пришла в небольшую квартирку, которую они сняли после женитьбы, и он вспомнил, что она всегда запирала его и, смеясь, говорила Марку, что кое-что женщина должна держать в секрете даже от мужа. Замок заржавел и от удара открылся.

Марк было защелкнул замок, как вдруг заметил торчащий из-под крышки край белого платья. В ткани было что-то знакомое. Марк видел точно такой же материал совсем недавно - он вызывал воспоминание о морской пене и снеге.