Алексей Колпиков - Дар Менестреля

- Не то, чтоб очень. Но коли худое замышляешь, знай - в доме нашем много оружия и найдутся достойные мужчины, дабы злу ходу не дать...

- Будь спокойна, почтенная хозяйка. Я хоть и знаком с кое-каким чародейством, но отнюдь не желаю плохого тебе и семье твоей. А Ваннаре искренне помочь хочу, поверь мне.

- Вижу, правду говоришь, путник. Эльда! Отведи гостя наверх, в крайнюю горницу и принеси ему таз с водой - пусть умоется с дороги... Да поживей.

- Погоди, хозяюшка. Не время мне мыться, одеваться. Веди к роженице, неровен час, помрет бедняжка.

- Ох, чует мое сердце, неспроста заявился ты... Как зовут-то тебя, скажи?

- Называй меня Корджером. Корджер из Меретарка.

- Дастин, лови ее! Скорее! Ну же, вот неповоротливый... И за что ты навязался на мою голову. Лови-и-и!!! - пронзительно верещал лысый коротышка, яростно размахивая руками. А по поляне, изредка припадая к земле, бегал юноша. От него во всю прыть удирала зайчиха.

- Ну вот, опять голодными остались, - проворчал Онтеро, когда запыхавшийся бард без сил свалился в мягкую траву. - И все ты... Говорил же - осторожнее надо, не спугнуть, а потом раз! Хватать надо было... А он попер... Бездарная ты личность, друг мой Дастин.

- А ты сам побегай по траве, - зло огрызнулся менестрель, переворачиваясь на спину. Солнце стояло в зените, немилосердно посылая на землю жгучие лучи. Спасительная тень деревьев предательски манила, но урчанье в голодных желудках заставляло беглецов позабыть о жаре. - Что, опять будем искать эти треклятые корни? Онтеро, я не червяк, мне надоело есть всю эту гниль.

- А ты думал, я тебе на блюдечке ужин принесу? Привык, небось, в королевском дворце жаркое вином запивать?

- Да иди ты... Я ел, как все слуги - хлеб, вода да яблоки.

- Ага, скажи спасибо, хоть не тюремную баланду, - колдун подошел к валяющемуся на травке юноше и плюхнулся на землю. Затем достал из найденной в охотничьей избушке сумки старый, залатанный во многих местах кожаный бурдюк и, развязав горлышко, хлебнул холодной родниковой воды, набранной путниками загодя в лесу.

- Дай попить, - устало произнес бард, протягивая руку к бурдюку.

Внезапно раздался тонкий свист, длинная оперенная белым стрела пробила толстую кожу бурдюка. Онтеро вскрикнул и упал в траву. Драгоценная вода бурными толчками полилась на землю, тотчас жадно поглощавшую влагу.

Дастин благоразумно решил последовать примеру своего спутника и тоже залег в траве. Неведомый стрелок не показывался.

Прошло немало времени, прежде чем откуда-то из леса прозвучал голос:

- Эй вы. Хватит валяться. Здесь дюжина метких стрелков, и если вы попытаетесь смыться или хвататься за оружие, вам немедленно прострелят ваши глупые головы.

Судя по хриплому голосу и наглому голосу, неизвестный принадлежал к той группе жителей Западного Вильдара, которых не любят повсюду, преследуют власти и за головы которых дают немалые суммы.

- Тьфу ты, нелегкая - сплюнул Онтеро, нервно дергая траву рядом с собой. - Разбойники, туды их в колоду! Ну, друг мой, Дастин, видать попались. Не одно, так другое. Чего будем делать? Говорить с ними бесполезно - чуть что заподозрят - нож под горло... Хотя, может статься, глянут на нас - беглые, денег нету, может и отпустят. Но уж больно я сомневаюсь... Эх, силушки б мне..

- Ну чего вы там? А ну вылазь, кому сказано!

- Эй, погоди, добрый человек, - крикнул Дастин. - Мы люди бедные, денег у нас нету, отпусти нас, мы пойдем своей дорогой.

- Ага, как бы не так. Выходи, там разберемся, какие вы бедные. Живо!

Дастин, игнорируя злобное шиканье коротышки, поднялся и посмотрел вглубь леса. Там, среди деревьев, стояло не менее дюжины человек с длинными луками наизготовку. Еще с полдюжины с огромными секирами стояли на другом краю поляны. Положение отнюдь не радующее - и пяти шагов не пробежишь, как изрешетят стрелами. О меткости лесных стрелков давно ходили легенды.

И тут, как гром среди ясного неба, прозвучал знакомый властный голос:

- Именем Короля Леогонии, вы арестованы, господа разбойники. Немедленно сложите оружие.

Дастин резко обернулся, отчего хрустнули шейные позвонки.

Позади на красивом пегом жеребце гордо восседал герцог Хорнкарский. И полсотни всадников из королевской конницы медленно обнажали мечи.

- Этих двоих взять живыми! - отдал приказ Ильмер и, надвинув на лицо забрало, хлестнул жеребца.

Тотчас завыли стрелы, одна за другой летя в самую грудь предводителя отряда, и как ни в чем не бывало отскакивая от искусно сработанных доспехов герцога. Дорогие латы гномьей работы были не по зубам тонким стрелам.