Алексей Корепанов - Зубы дракона

Потом заходили разные люди, включая бородатого скандалиста Радеуцкого, давным-давно перессорившегося со всеми, даже с невозмутимой Анной Иоанновной, и не появлявшегося в секторе года два. Колодочкина явно не теряла времени даром. Панаеву это надоело, он развернул стол боком и теперь перед его глазами была четвертая, непрозрачная стена "аквариума", украшенная расчетными таблицами. Он действительно чувствовал себя отгороженным толстой стеной от других, он был теперь не такой, как другие. Столько взглядов было брошено на него, взглядов удивленных, восхищенных, растерянных, и ни одного - завистливого. Никто ему не завидовал, он сам себе не завидовал и начинал просто бояться себя, обнаруживая все новые и новые невероятные свои способности. Зоя зашла к нему, но ему не хотелось говорить. Он вяло изображал трудовой процесс, подавляя желание куда-то бежать, что-то немедленно предпринимать, спрятаться где-то, потому что куда же от себя спрячешься?

На обед он не пошел и все топтался мысленно на одном месте, и думал о том, что вот и сегодня еще будут разглядывать, и завтра, это те, кто сегодня не успел или до кого еще не дошла информация, смотреть будут, как на диковину, а некоторые даже и с опаской - и придется на самом деле податься в цирк или работать от областной филармонии, потрясать тружеников сел и райцентров. Хотя, отметил он, не все проходит гладко: вот ведь планировалось-то в думы Валечкины проникнуть, а вместо этого получилось то, чем занималась девочка в кинофильме "Сталкер". Телекинез, выдумка фантастов. И в цирк или филармонию ему вряд ли удастся - с таким самочувствием после первого же выступления можно ноги протянуть.

Девочка из "Сталкера". Мутантка. Может быть и он тоже мутант? Но мать-то с отцом никогда с атомным производством дел не имели, в зараженных зонах не проживали... хотя откуда мы знаем? Только сейчас тайное становится явным, взять ту же историю на Урале. Или аварию на Ленинградской атомной. Или тот же Чернобыль, только не четвертый, а первый блок, в восемьдесят втором году. А сколько еще не знаем? Да и разве только радиация? А химия, а то, о чем и вообще пока ни слухом ни духом не ведаем?

Но почему тогда эти странные способности проявились только сейчас?

Что послужило катализатором? А сны? Это же какие-то чужие сны!

В общем, решил Панаев, надо идти в больницу. Завтра, до обеда.

Показаться с утра на работе, отпроситься у патрона и послушать, что

по этому поводу скажет медицина.

Настроение у Панаева немного поднялось, хотя и не очень. Он добросовестно досидел до конца рабочего дня, сослуживцы не тревожили, видели, что он не в своей тарелке, а потом подвез Зою до дома и покатил к себе. Зоя предлагала зайти к нему, приготовить ужин и помочь в случае чего - а вдруг ему опять станет плохо? - но он вежливо отказался. Он с трепетом и любопытством ожидал прихода ночи, словно мальчишка у заброшенного дома, где, по слухам, водятся привидения.

Он вошел в прихожую, бросил на трюмо свежие газеты. Из комнаты не спеша вышел кот, начал потягиваться, туманно глядя зелеными глазами.

- Всю жизнь проспишь, Барсуарий, - назидательно сказал Панаев. - А я скоро вообще сон потеряю. Пошли ужинать, соня.

Кулинарничать Панаев научился в последние годы своей прошлой супружеской жизни, когда они с женой только сосуществовали в одной квартире, поддерживая зыбкий нейтралитет и все больше не вынося присутствия друг друга. И ужин они готовили каждый для себя, жена раньше, а он позже, перечитав все газеты. Теперь он читал газеты после ужина.

Он изучил спортивные новости и перешел к сообщениям из-за рубежа. Кот устроился на диване и задремал. Событий было много. Прошел тайфун. Объявлен состав нового правительства. Состоялась манифестация протеста. Выделены средства на строительство ядерного реактора. Зафиксирован видеокамерой полет НЛО. Начинается суд над наемниками. Изучается вопрос о грамотности населения. Шесть человек получили ранения. И прочее.

Сообщение областной молодежной газеты (Панаев до сих пор выписывал молодежку) вызвало у него скептическую усмешку. Корреспондент Л. Ермоленко со слов жителей пригородного села Веселый Гай описывал полет слабо светящихся шарообразных объектов, имевший место поздним вечером шестнадцатого сентября. Панаев подумал, что тарелочный бум наконец-то достиг окрестностей их областного центра, потом прочитал большую статью о местных комсомольцах-наркоманах и интервью с одной из доморощенных интердевочек. Страничку юмора он читать не стал - было ему не до юмора.