Picaro - У края, у берега...

— Капитана нет на месте, — кинул вошедший милиционер и скрылся в туалете.

— Как нет? — вскинулся Вадим. — Тогда позовите этого… Марычева! — потребовал он, когда мент вышел из уборной.

— Они вместе уехали, — равнодушно ответил блюститель порядка и ушел.

Вадим мысленно заматерился. Ему захотелось вскочить, наорать, потребовать, чтобы милицейское начальство изволило явиться и дать отчет не позже, чем через пять минут. "Да, да. Через пять минут или триста секунд! А не явитесь, так вы у меня все, все! Сержанты, лейтенанты и до генерала вашего гребаного включительно, будете сортиры зубными щетками драить! С работы вылетите в пять секунд. Без пенсий и выходного пособия. Уроды! Сторожами на стоянках работать будете."

Он еле сдержался, чтобы не вскочить, не забегать по залу. Хотя депутат не смотрел на сидящего у двери охранника, ему казалось, что тот следит за ним и насмешливо скалится. Выказать нетерпение — значило унизиться, потерять лицо. Сохраняя спокойное выражение, Вадим откинулся на спинку стула. Посмотрел в окно. Боковым зрением заметил, что сержант спит, вытянув перед собой ноги. Вот сволочь. Вадим с противным скрежетом отодвинулся от стола вместе со стульчиком. Мент вздрогнул, проснулся и гневно посмотрел на депутата. Тут же снова завозился на стуле, устраиваясь поудобнее. "Солдат спит, а служба идет, — мысленно вздохнул Вадим, — вернее не скажешь. Да и не в остолопе дело."

Николай

Ярче всего эта тема отразилась в кино, анекдотах и криминальной хронике. Уна Турман в "Криминальном чтиве", вдыхающая героин через свернутую в трубочку купюру. Бесконечные косячки и набитый под завязку кустами травы бус рисковых ребят из "Карты, деньги, два ствола". "А они как ломанулись…" — анекдот про наркошу-сторожа в зоопарке. И бегущая строка на электронном табло над входом в городское управление милиции: "Сегодня работниками линейного отделения Зализнычного района при попытке реализации маковой соломки задержан нигде не работающий громадянин С…". Последнее, ближе всего к жизни, но люди и то, что было с ними до ареста, осталось за кадром…

До этого дня бог миловал его от близкого общения с наркоманами. Повезло, что никто из родных и близких друзей не подсел на дурь. Выкуренные же в студенческие годы косячки следа в памяти не оставили. На фоне выпитой горилки прошли совершенно незамеченными. Ну, покурил и покурил, так сказать…

Правда, были несколько старинных знакомцев — дворовые ребята и парочка пацанов из взрослой жизни. Пути-дороги давно с ними разошлись, только редкие встречи на улице или всплывали в разговорах с общими приятелями. Ответы на вопросы, типа: "Помнишь Зеленого из параллельного класса?" или "Ты давно Сашку Хвороста видел?" — неожиданно оборачивались жутковатыми рассказами — подсел на мак, героин и сгорел за несколько лет. И короткое описание последней встречи: "прошел мимо, если бы он сам не окликнул, то хрен бы я узнал: высох — кожа да кости остались…", "Жанка! Какая девка была! С ума сойти, во что превратилась. Замуж за зэка вышла, потом оказалось, что он не завязал, в зоне на иглу подсел. Его через год опять загребли и на червонец. А у нее маленький ребенок плюс денег ни копья. Стала приторговывать маком и начала сама ширяться. Видел недавно — одна тень осталась…".

Временами встречались ему в городе компании худых людей с землистыми лицами. Мужчин и женщин неопределенного возраста: никогда неясно сколько лет, то ли за сорок, то ли двадцать. Худые, на грани истощения, в дрянной, грязной одежде. Тихие и сосредоточенные, в отличие от алкашей у баров. Любому видно — люди собрались не просто так: пошуметь, обсудить текущий момент за бутылкой водки-пива. Нет. Все очень серьезно: в глазах, подернутых пеплом ожидания, тлеет такой огонь… Куда там любви и сексу! Только голод может сравниться с этим чувством. Тот голод, для удовлетворения которого человек с легкостью и целеустремленностью пса, идущего по следу течковой суки, решается на кражу, убийство, предательство. Главное, чтобы в такой компании не оказалось знакомого.

Иначе все. День испорчен. Пошатываясь, но с неожиданной резвостью выскочит из своей кучки. Торопливо подойдя, ухватит нечистыми пальцами за руку. И начнется с искренностью умирающего от жажды, увидевшего дождевую лужу в пустыне. "Здорово, братан, кореш, дружище… Сколько мы не виделись… Ты классно смотришься, мужик! Слышал неплохо стоишь. И тачка у тебя крутая…". На небритом лице с траурными глазами, запекшимися губами гримасы, долженствующие отразить восхищение тобой и твоим преуспевающим видом. Тонкая, костлявая кисть с черными дорожками все дальше высовывается из рукава драного свитера, а из прореженного рта налетает гнилой запашок. А ты стараешься не смотреть на Петьку или Сашку, с которым в детстве играл в футбол, дрался в общем кодле район на район, или первый раз в жизни пил водку. Деликатно отворачиваешься, делая вид, что заинтересовала проходящая дамочка, быстро начинаешь дышать ртом, чтобы только не ощущать чужой, мерзкий запах. Запах разложения и скорой смерти.