Аристарх Ромашин: Мелодия души

«Я закончила. Скоро выйду».

Наступила ночь. Проснулись уличные фонари. Оживились огромные рекламные стенды.

Подозвав официанта, я попросил счет и выразил желание не занимать столик, одаривая его щедрыми чаевыми. Он дал слово, что никто кроме меня и моего гостя сегодня вечером за этим столом сидеть не будет. Я поверил ему, но на всякий случай оставил книгу на столе и вышел, направляясь к зданию, где работала Глория.

Она, словно бабочка, выпорхнула из здания и мягкой походкой направилась в мою сторону. Её собранные золотистые волосы свисали с левого плеча.

– Встречать было не обязательно, – сказала она, поравнявшись со мной и мило улыбаясь, – Я бы и сама дошла.

После чего протянула мне свою руку.

– Я и не сомневаюсь, что дошли бы, – улыбнулся я в ответ и пожал её руку.

Когда я дотронулся до неё, по моему телу прошла волна дрожи. В Глории было что-то, что способствовало возрождению во мне давно забытой эмоции трепетного волнения.

– Как настоящий джентльмен, я не мог не встретить вас.

– Мило, – сказала она.

Мы перешли на другую сторону улицы и вошли в ресторан.

– О, люблю место у окна, – сказала она, когда мы прошли к нашему столику.

– Вы не поверите, я тоже, – сказал я, помогая ей сесть.

Когда я занял своё место, к нам подошел официант и положил на стол два меню.

– Только давайте сразу договоримся, – начала она, открывая меню, – у нас просто ужин и ничего более. Хорошо?

– Да, конечно.

– Я месяца три назад рассталась с парнем, и мне нужно время, чтобы прийти в себя.

– Да, понимаю, – сказал я, думая: «дурак её бывший, потерять такое сокровище».

Потом достал её бумажник из кармана пиджака и положил на стол.

– У вас хотя бы есть время.

– Не поняла, – вопросительно подняла она изящные брови и убрала бумажник. – Спасибо, а я даже и не поняла, что выронила его.

– Не за что.

– Так что вы имели ввиду, говоря про время? – спросила она.

Не знаю почему, но мне хотелось открыться ей.

– Только не подумайте, что я давлю на жалость.

– Хорошо.

И я ей все рассказал. И про свою болезнь. И про друга, решившего вытащить меня из положения, в котором я пребывал. И про его подругу Ашу. И про целителя, который якобы совершает чудеса.

– Но так как я не верю в чудеса, – подытожил я, – то и не питаю особой надежды. Да и согласился из-за настойчивости друга.

– Вы считаете, что чудес не бывает?

– Может, чудеса бывают, но меня они обходили стороной, – ответил я. – Хватит о грустном. Вы наверняка голодны, давайте что-нибудь закажем.

К нам подошел официант. Записал наш заказ, забрал меню и удалился.

– Любите философию? – взгляд Глории были устремлен на книгу.

– Не то чтобы именно философию. Просто отец часто цитировал мне Сенеку, и уже тогда я дал себе слово, что когда-нибудь прочту письма философа. А потом все как-то не до этого было. Папа особенно любил первое письмо Сенеки, где философ говорит о том, что у человека воруют его время, а также о том, как сам человек неправильно растрачивает свое время. Отец советовал мне ценить самого дорогое, что у меня есть – время, и правильно им распоряжаться.

– Мудрые слова, – согласилась она.

– Я даже думал написать рассказ и придумал для него название «Пожиратели времени», но, видимо, так и не напишу.

– Напишете. Всему свое время, – сказала она, а потом спросила:

– А ваши родители живы?

– Нет, – ответил я, грустно опустив глаза.

– Простите, – сказала она и положила свою руку на мою.

Миллиард иголок вонзились в мою спину. Волна дрожи прошла с ног до головы.

– Моих родителей тоже нет в живых, – добавила она.

И пришел ей черед открыться мне. Она рассказала, что воспитала её тетя, сестра мамы. Рассказала о бывшем, который оказался не таким, как она о нём думала.

Когда нам принесли еду, она прервалась и мы, пожелав друг другу приятного аппетита, приступили к трапезе. Ели мы молча, изредка поглядывая друг на друга. Мне показалось, что в блеске её зеленых глаз я заметил маленькую надежду по отношению к себе. Но сразу же отбросил эту мысль. Она и так с трудом приходила в себя после расставания, не хватало ещё и мне испортить ей жизнь, без своей воли уйдя в самый ответственный момент.

Потом мы пили чай, и она стала рассказывать о своей работе. Я рассказал, кем работал до того, как узнал о диагнозе. Потом я много шутил, а она смеялась или делала вид, что ей смешно. После ужина она согласилась, чтобы я её проводил. Жила она в часе езды от своей работы. Мы поймали такси. И сопровождаемые яркими огнями нью-йоркских улиц, молча ехали к ней домой. Где-то в середине пути она протянула свою руку и, положив на мою, сжала. Я посмотрел в её зеленые глаза и окончательно убедился в том, что она может дать мне шанс стать счастливым.