Жюль Верн - Паровой дом (пер. В. Торпакова)

— Я на это очень надеюсь, — сказал капитан Худ.

— Так же, впрочем, как и львы, — добавил зверолов, довольно-таки задетый таким ответом.

— Ах, львы, сударь, — сказал капитан Худ. — Пожалуйста, поговорим немного о львах.

— Ну что ж, сударь, — продолжал Матиас ван Гёйтт, — я считаю, что эти так называемые цари зверей сильно уступают своим сородичам из древней Ливии. Здешние самцы не носят гривы, в отличие от африканского льва, и, на мой взгляд, это уже Самсоны [150] Самсон — библейский богатырь, вся сила которого была заключена в волосах: Остриженный, он лишился силы. , к сожалению, стриженые. К тому же они почти исчезли из Центральной Индии и укрылись в Каттхияваре, в пустыне Тар [151] Тар — расположена на севере современного Пакистана, между Индом и системой его левых притоков. и в Тарриани. Эти переродившиеся кошачьи живут теперь как отшельники, поодиночке, и не могут решиться на посещение себе подобных. Поэтому я ставлю их в первые ряды на шкале четвероногих. По правде говоря, господа, от льва можно спастись бегством, от тигра — никогда!

— Ах! Тигры! — воскликнул капитан Худ.

— Да! Тигры! — повторил как эхо Фокс.

— Тигр, — отозвался Матиас ван Гёйтт, оживляясь, — вот кому принадлежит корона! Говорят, королевский тигр, а не королевский лев, и это справедливо. Вся Индия принадлежит ему и заключена в нем! Не он ли первый занял землю? Не он ли вправе считать завоевателями не только представителей англосаксонского племени, но и сынов солнечной расы? Не он ли истинное дитя священной земли Ариаварты? Вот почему эти восхитительные животные распространены по всей стране и не покинули ни одного района, где жили их предки от мыса Коморин до Гималайских хребтов!

И рука Матиаса ван Гёйтта, изобразив выдвинутый на юг выступ, поднялась на север, чтобы начертать гребень гор.

— В Сандербанде, — продолжал он, — они у себя! Там они царят, как хозяева, и горе всякому, кто осмелится оспаривать у них эту территорию! В Нилгири они бродят стаями, как дикие кошки.

Теперь вам понятно, почему эти роскошные кошачьи требуются на всех рынках Европы и составляют предмет гордости укротителей зверей! Кто привлекает больше всего посетителей публичного и частного зверинцев? Тигр! Когда вы боитесь за жизнь укротителя? Когда укротитель входит в клетку тигра! Какое животное оплачивают раджи на вес золота для украшения своих королевских садов? Тигра! Кто высоко ценится на биржах животных в Лондоне, Антверпене, Гамбурге? Тигр! В какой охоте могут прославиться имена индийских охотников, офицеров королевской или туземной армии? В охоте на тигра! Знаете ли вы, господа, какое развлечение предлагают правители независимой Индии своим гостям? Привозят королевского тигра в клетке. Клетку ставят посреди широкой равнины. Раджа, его гости, его офицеры, стража вооружены копьями, револьверами и карабинами и по большей части сидят на крепких непарнокопытных…

— Непарнокопытных? — переспросил озадаченный капитан Худ.

— На лошадях, если вы предпочитаете это немного вульгарное слово. Но эти однокопытные, уже напуганные соседством с дикой кошкой, ее звериным запахом, молнией, сверкающей в ее глазах, встают на дыбы, и нужна вся сноровка их всадников, чтобы сдержать их. Вдруг дверь клетки открывается. Чудовище выскакивает одним прыжком, летит, бросается на отдельные группы, принося бесчисленные жертвы. Если иногда ему и удается разорвать круг железа и огня, который его сжимает как петля, то чаще всего он погибает, один против ста! Но, по крайней мере, смерть приносит ему славу, она заранее отмщена!

— Браво, господин Матиас ван Гёйтт! — вскричал капитан Худ, который в свою очередь чрезвычайно воодушевился. — Да! Это, наверное, прекрасное зрелище! Да! Тигр — король зверей!

— Его королевство чуждается революций! — добавил зверолов.

— Если вы их ловите, господин Ван Гёйтт, — уточнил капитан Худ, — то я их стреляю и, надеюсь, не покину территории, прежде чем пятидесятый не падет под моими пулями.

— Капитан, — сказал зверолов, сдвигая брови, — я вам оставляю кабанов, волков, медведей, буйволов! Разве этого недостаточно для вашего охотничьего азарта?

Я видел, что наш друг Худ сейчас «закусит удила» с тем же жаром, что и Матиас ван Гёйтт, говоривший на эту животрепещущую тему.

Один из них поймал не меньше тигров, чем другой их убил. Какая тема для дискуссии! Что лучше: ловить или убивать? Да, это был вопрос вопросов!