Жюль Верн - Паровой дом (пер. В. Торпакова)

— Есть среди них такие, — ответил я, — они как старые ворчуны Империи [158] Так называли старых наполеоновских солдат. , которые через двадцать лет после смерти Наполеона утверждали, что он все еще жив!

С тех пор как мы перешли Ганг в его верхнем течении — Паровой дом сделал этот переход 15 дней тому назад, — плодородные земли развернули перед Стальным Гигантом свои прекрасные дороги. Это был Доаб, заключенный в угол, образованный Гангом и Джамной до их слияния возле Аллахабада. Аллювиальные почвы равнины распаханы брахманами за 20 веков до христианской эры, однако культура земледелия еще примитивна, мелиоративные работы проводились здесь английскими инженерами; на этих землях хлопчатник дает прекрасные урожаи: скрип хлопкового пресса, песня рабочих, которые приводят его в движение, — такие впечатления остались у меня от этого Доаба, где когда-то был основан первый храм.

Наше путешествие проходило в благоприятных условиях. Остановки делались по нашей прихоти. Жилище перемещалось, открывая нашим взорам все новые и новые картины. Не было ли это, как утверждал Банкс, последним словом прогресса в области автомобилизма? Телеги, влекомые быками, экипажи, запряженные лошадьми или мулами, железнодорожные вагоны — все это не выдерживало никакого сравнения с нашим домом на колесах!

Девятнадцатого сентября Паровой дом остановился на левом берегу Джамны.

Первый паводок начал поднимать воды Джамны. Чувствовалось, что скорость течения возрастает, но помешать нам оно не могло. Банкс принял ряд мер предосторожности. Нужно было лишь найти подходящее место для причала. Его нашли. Полчаса спустя Паровой дом поднимался на противоположный берег. Для железнодорожных вагонов нужны дорогостоящие мосты, один из таких мостов из трубчатых конструкций пересекает Джамну возле крепости Селимгара, близ Дели. Для нашего же Стального Гиганта реки служили такими же путями, как и лучшие грунтовые дороги страны.

По ту сторону Джамны на территории Раджастхана немало городов, но предусмотрительный инженер исключил их из нашего маршрута. Слева был Гвалиор, раскинувшийся на берегу реки Савунрика и покоящийся на базальтовом блоке, со своей большой мечетью Мусджида, дворцом Пал, с диковинными воротами слонов, знаменитой крепостью Вихари, возведенной буддистами, старым городом, которому современный город Лашкар, построенный в двух километрах от него, составляет теперь конкуренцию. Там, в глубине этого Гибралтара Индии, Рани из Джханси [159] Cэр Хью Роуз считал Рани Лакшми Бай «лучшей и храбрейшей из повстанцев». , преданная подруга Наны Сахиба, героически боролась до последнего часа. Там, во время стычки с двумя эскадронами 8-го гусарского полка королевской армии, она погибла, как знаем, от руки самого полковника Монро, который с эскадроном своего полка принял участие в сражении. С этого дня и зародилась лютая ненависть Наны Сахиба, которую набоб стремился утолить до самого последнего вздоха. Да! Для сэра Эдуарда Монро лучше было не оживлять подобных воспоминаний у ворот Гвалиора!

Юго-восточнее Гвалиора располагался Антри с его просторной равниной, на которой внезапно там и сям, как острова архипелага, возвышались многочисленные пики.

Следующим был Датия, который не насчитывал и пяти веков. Здесь можно полюбоваться кокетливыми домами, центральной крепостью, храмами с разнообразными шпицами, заброшенным дворцом Бирзинг-Део, арсеналом, — словом, всем тем, что составляет столицу королевства Датии, выкроенного в северной части Бандельканда и входящего в протекторат Англии. Подобно Гвалиору, Антри и Датия были широко охвачены повстанческим движением 1857 года.

Наконец, это был Джханси, мы прошли почти в сорока километрах от него 22 сентября. Этот город являлся самым важным военным поселением Бандельканда, и бунтарский дух там неистребимо живет в народных массах. Джханси, относительно современный город, ведет значительную торговлю местными муслиновыми и небелеными хлопчатобумажными тканями. Там нет никаких памятников, предшествовавших основанию города, которое датируется XVII веком. Тем не менее любопытно посетить эту цитадель, внешние стены которой не сумели разрушить английские снаряды, и чрезвычайно живописный некрополь раджей. Именно там находился главный оплот восставших сипаев Центральной Индии. Там неустрашимая Рани зажгла костер народного возмущения, пламя которого вскоре перекинулось на всю территорию Бандельканда. Именно здесь сэр Хью Роуз дал битву, которая продолжалась не менее шести дней и стоила ему пятнадцати процентов личного состава. Там, несмотря на ожесточенное сопротивление, Тантия Топи, Балао Рао, брат Наны Сахиба, и Рани, хотя на их стороне был гарнизон из 12 тысяч сипаев и армия в 20 тысяч человек, в конце концов были вынуждены уступить превосходящим силам английских войск! Там, как нам уже рассказывал сержант Мак-Нил, полковник Монро спас ему жизнь, отдав последнюю каплю оставшейся у него воды. Да! Джханси, раньше чем любой другой из этих городов, полных для полковника мрачных воспоминаний, следовало исключить из маршрута, который разрабатывали его лучшие друзья!