Журнал «Если» - «Если», 2001 № 11

— Да-а… — Айзис испуганно поежился. Участники похода настороженно заозирались.

— В общем, разговаривать на эту тему больше не будем. Хотите вернуться домой живыми, будете делать, что я говорю. И Леший нам не указ. У него семь ходок, а у меня больше сорока. Так что это его риск и его грех.

То ли перебил он им настроение на беседу, то ли действительно вконец перепугал, но очень скоро тараки стали укладываться на ночлег. Умник, разумеется, занял свое королевское ложе, все прочие расположились кто где.

Дождавшись, когда участники похода поуспокоятся, Согомак незаметно толкнул в бок Гунта, кивком указал на выход. Переспрашивать Гунт не стал, все понял сразу. Пожалуй, это был единственный из членов их небольшой команды, с кем проводнику удалось найти общий язык в первые же часы совместного похода. Молчаливый гигант проявлял некоторую медлительность, однако Согомак знал, что на этого богатыря можно полностью положиться. Будь в группе все такие, как Гунт, не возникло бы и причин для беспокойства.

Выйдя из хижины, они отошли в тень, потоптавшись, присели на мшистых валунах.

— Что-нибудь еще? — Гунт говорил шепотом, что лишний раз доказывало его сметливость.

— Кое-что есть. — Согомак вздохнул. — Видишь ли, этого недотепу не только Вихрь прикончил.

— То есть?

— Я мало кому рассказывал, и, похоже, напрасно. Понимаешь, в той злополучной деревушке у парков от голода умерли далеко не все. Во всяком случае те, кто выбрался наружу, голодными не были.

— Что? — голос у Гунта сел. — Ты хочешь сказать…

— Каннибалы. — Согомак кивнул. — Не знаю уж, сколько их там уцелело, но надо так понимать, что собратья пришлись им по вкусу.

— Значит, и этого бедолагу…

— Нет, его действительно прикончил Вихрь. Но позже рядом побывал кто-то из этих мерзавцев. Видишь ли, его разделали, как тушу. Было бы время, я мог бы, пожалуй, даже отыскать их. Следов не так уж много, но для поиска вполне достаточно.

— Дела…

Согомак пытливо взглянул на Гунта.

— Думаю, маршрут придется менять. Не стоит маячить на виду у этих тварей. Сдается мне, что отираюся они как раз неподалеку от Пашни.

— Значит, к Пашне не пойдем?

— Точно.

— А куда же тогда…

— Отправимся к Мерзлоте.

— Но это значительно дальше.

— Дальше, зато надежнее. — Согомак поднялся с валуна. — В общем, завтра мне понадобится твоя поддержка. Сам знаешь, в такие моменты хочется на кого-то рассчитывать.

Круглая голова собеседника раздумчиво качнулась.

— Ты можешь на меня полагаться.

— Спасибо, Гунт. И еще… Присмотри за Рохом с Кайсаном. Очень уж бойкие и строптивые. В Пещерах напропалую бузили и здесь, боюсь, станут скандалить.

— Может, проще оставить их у Умника?

— А они останутся?

Гунт промолчал. Все было понятно без слов.

— Стало быть, договорились. Завтра встаем рано, поэтому давай отдыхать. — Согомак поправил на поясе тяжелую баязу и первым зашагал к хижине Умника.

Сказать по правде, он ожидал худшего. Их было восемь душ, и ровно половина восстала против его решения пробираться вместо Пашни к запасникам Холодной Горы. То ли успели уже подустать, то ли по наивности полагали короткий путь более безопасным. Нудным голосом Согомак назвал многочисленные ловушки и сюрпризы, поджидающие их на пути, а в довершении всего еще разок тряхнул перед спутниками злосчастной котомкой. Ни мимикой, ни интонацией он постарался не выдать своих истинных чувств. Пусть воспринимают, как робота. Оно и к лучшему. Меньше будут роптать и возражать. Про каннибалов он вновь умолчал. По опыту знал, что осторожнее не станут, а вот психовать начнут точно. Только кому это нужно? Без того — вон какие взвинченные да распаленные.

— В Мерзлоте пищу поискать еще надо! Она же там сплошь подо льдом! Может, и вовсе ничего не найдем. — Скуластая физиономия Кайсана побагровела от злости, обглоданные усы трепетно вздрагивали, вторя каждому его возгласу. — А на Пашне все само под ногами лежит. В два счета загрузим баулы.

— Кроме того, в Мерзлоте мы и часа не протянем, — вторил приятелю Рох. — Тогда уж проще сразу под Вихрь, чтобы не мучиться.

— А у меня ноги стерты, — растерянно пожаловался Кревет.

Прислушиваясь к пестрой разноголосице, Согомак лишний раз подивился собственной прозорливости. Объяви он им о своем намерении в хижине Умника, и не пошли бы с ним вовсе. Но ведь нарочно выбрал момент, когда группа, перекусив и экипировавшись, уже выбралась на скальный хребет. Во всяком случае возвращаться было уже труднее.