Эдди Шах - Второй мир

— Меч?

— Я всегда беру с собой меч, когда иду во Второй мир. — Словно извиняясь, он пожал плечами. — Правда, бываю я здесь нечасто. Так что стараюсь вооружаться…

— Меч вам пригодится. Пулями эти малыши позавтракают и не поперхнутся… Нам нужно оружие для ближнего боя. Умеете драться врукопашную?

— До того как перейти во Второй мир, я зашел на сайт «Темы» и скачал самую лучшую программу восточных единоборств. Это удовольствие обошлось мне в две тысячи баксов в день.

— Кто автор программы?

— Вы.

Я невольно улыбнулся.

— В рекламе говорится, что ваши программы — самые лучшие, — словно оправдывался Суилкин. — Кстати, КатаПульты здесь работают?

— Да, но постарайтесь обойтись без КатаПульта… Иначе мы ни за что не вернемся на этот уровень. Придется начинать все с самого начала, и тогда нам уже не успеть добраться до Зачарованного замка.

— Где он находится?

— В Портофино.

— Портофино в Италии.

— Нет, Портофино — это там, где обитает святой Георгий.

Над скорлупой показалась голова — красная, чешуйчатая голова с желтыми глазами, покрытая мощной броней. Вот рептилия впервые в жизни вдохнула холодный горный воздух и на миг высунула длинный коричневый раздвоенный язык. Дракон высунул шею, раздул воротниковую мантию и издал оглушительный рев. По горным склонам прокатилось эхо.

Тибор наблюдал за драконом, разинув рот; он еще ни разу не видел ничего подобного. Мальчишка по-прежнему находился слишком близко к чудовищу, и я оттащил его подальше от новорожденного дракона, вылезающего из яйца. Наше движение привлекло внимание рептилии; дракон обернулся и посмотрел на нашу удаляющуюся пару. Потом рывком высвободился из яйца и с трудом расправил крылья. Скорлупа покатилась по снегу и вдруг раскололась пополам. Зверь вырвался на свободу. Дракон отчаянно хлопал крыльями — он пытался взлететь. Вначале его движения были неуверенными и слабыми; он напоминал промокшую бабочку. Постепенно дракон сознавал свою силу. Вот он поднялся в воздух и завис, радуясь полету и свободе.

Крылья захлопали сильнее, целенаправленнее. Он, наконец, понял, для чего они нужны. Изогнув шею, он острыми когтями сорвал с себя остатки скорлупы. Затем покачался туда-сюда, словно испытывал задние ноги. Ростом новорожденный дракончик оказался почти в пятнадцать футов. Размяв мышцы, он посмотрел вниз и заревел на нас.

Я оттащил Тибора к тому месту, где нас ждали Энди и Суилкин — почти в пятидесяти метрах от вылупившегося малыша.

— Слишком далеко! — возмутился Тибор. — Хочу получше его рассмотреть!

— Я потерял здесь довольно много учеников, — сухо возразил я. — Стой где стоишь!

Дракон вырвался из заточения и взмыл в воздух. Опробовал крылья в деле, учась соразмерять силы. На нас, четырех зевак, он не обращал никакого внимания.

Нам ничто не угрожало. Драконы были запрограммированы так, что нападали на аватары, только если те подходили к ним ближе чем на тридцать метров. Мы наблюдали, как молодой Красный земляной дракон летит по долине, отыскивая место назначения. Тем временем сброшенные куски скорлупы снова превратились в целое яйцо.

— Еще один! — закричал Тибор, показывая на яйцо, лежащее чуть дальше. Оно начало трескаться.

— Вот так они и пересылают данные, — заметил я, наблюдая за рождением нового дракона. Я повернулся к Суилкину. — С новорожденными драконами.

— Почему вы так решили?

— Когда я привожу сюда своих учеников, на свет появляется только один дракон. Если ученики подходят слишком близко, дракон вылупляется и нападает на них. Особенно свирепы красные драконы. — Я окинул взглядом горы. — А сейчас здесь много яиц, и драконы начинают вылупляться, не дожидаясь, пока мы подойдем… Никогда раньше не видел, чтобы их было так много!

— Как мы спустимся с горы? — спросила Энди.

— Как обычно.

— То есть?

— По воздуху. Полетим первым классом.

Курительный салон

Средняя палуба

«Титаник»

6М432К9212, «Изумрудный город»

Реальное время: 16 часов 40 минут после контрольной точки

Клэнси и его команда катапультировали президента и его супругу в безопасное убежище Белого дома. Убедившись, что им ничего не угрожает, Клэнси немедленно вернулся во Второй мир и побежал в курительный салон.

В салоне по-прежнему стояли Галлахер, Мэрфи и громила. Клэнси заметил, что рука у Галлахера больше не висит безвольно вдоль тела; что бы с ним ни сделали, он уже исцелился.