Эдди Шах - Второй мир

— Вы шутите! — охнул Суилкин.

Не совсем такой реакции я ожидал от одного из руководителей АНБ.

— Как только вы привыкнете к тому, что мы играем, сразу станет легче. Здесь, во Втором мире, возможно все. И все подчиняется программе, отчего не менее опасно. Если дракон победит Тибора или Энди, им конец. Их сотрет из матрицы. Мы же с вами почти не пострадаем… Разве что вернемся в Реал и будем еще несколько дней мучиться головной болью. Драконы наносят сильнейшие удары; возможно, придется даже пару дней пролежать в постели.

— Вы сказали, что они не замечают нас, пока мы не подойдем к ним на тридцать метров. Значит, если мы окажемся близко от них, мы должны бежать?

— Если повезет. Но помните, вы убегаете по земле, а они летят. Они догонят вас через несколько метров!

— Ух, скорее бы! — прошептал Тибор. — Лучше этого я еще ничего не видел!

— Главное, делай все, как я велел, — предупредил я мальчишку. — Не хочу тебя терять; там, куда мы полетим, ты мне еще пригодишься. И не валяй дурака, иначе из-за тебя мы все попадем в беду.

— Он не будет, — сказала Энди. — Ты ведь не будешь? — Она пристально смотрела на своего друга.

— Не буду, — хихикнул Тибор. — Хочу посмотреть, куда мы отсюда попадем. Ну и приключение!

— А теперь — всем делать как я, — сказал я. — Отбываем по одному. Поскольку я показываю пример, я полечу первым. Вы последуете за мной, но меня с вами уже не будет. Главное, делайте в точности то же, что и я. В воздухе не пытайтесь управлять драконами. Они летят туда, куда их запрограммировали.

— Куда же? — К Суилкину вернулся дар речи.

— Прямиком в хранилище. Обычно они поднимаются всего лишь на следующий уровень, то есть на двадцать восьмой, потому что «Колыбель» — двадцать седьмой. А мы, похоже, попадем сразу на высший.

— Неужели за это кто-то платит? — недоверчиво спросил Суилкин.

Я сделал вид, что не слышу.

— И вот еще что. Я не могу заранее предсказать, что ждет нас там, на другой стороне, потому что не знаю точно, куда именно они летят. Не прыгайте, пока не окажетесь достаточно низко над землей. Не забывайте, дракон увидит вас и непременно нападет. Поэтому дождитесь, пока дракон сам сядет, и как можно осторожнее соскользните с него на землю. Дракон смотрит в ту сторону, куда он летел, поэтому бегите в противоположном направлении, то есть в сторону его хвоста. К тому времени, как до него дойдет, что рядом чужой, вы будете уже в безопасности, за тридцатиметровой отметкой. Я буду за вами наблюдать! — Я снова ухмыльнулся. — Когда слезаете, берегитесь хвоста. Он очень острый, как наконечник стрелы. Может повредить мужское достоинство.

Вылупился седьмой красный дракон; едва он взмыл в воздух и направился к месту назначения, я подбежал к следующему яйцу, на шероховатой поверхности которого уже показались трещины, и вскочил на него. Как и раньше, первой наружу высунулась голова. Дракончик рычал, стараясь освободиться. Яйцо треснуло, и я приготовился. Встав на колени, обхватил драконью шею под колючей мантией. Когда дракон сбросил остатки скорлупы, я без труда перескочил ему на спину.

Тибор громко завопил от радости, подбадривая меня. Я надеялся, что его безрассудство не обернется против него.

Мой дракон взмыл вверх; взмахивая мощными крыльями, он полетел к заснеженной вершине Солнечной горы. Теперь я держался двумя руками, сцепив их под подбородком молодого дракона. Полет занял не более двух минут и оказался не таким плавным, как обычно. Видимо, дракону было тяжело от обилия загруженных данных. Почти перегрузка, мать их! Я держался крепко и надеялся, что остальные поступят так же.

Мы приземлились на большой поляне; я соскочил с дракона и бросился в укрытие, к домам. Дракон еще не заметил меня; он сосредоточился на своей следующей цели. Пригнувшись, я стрелой несся к гавани.

За мной прилетел Суилкин; он неловко спрыгнул на землю и неуклюже побежал в укрытие. Дракон обернулся, но Суилкин уже выбрался за тридцатиметровую отметку. Я жестом подозвал его к себе.

— Ну и тряска! — пожаловался Суилкин, ссутулившись рядом со мной. — Я здесь уже бывал… То есть не здесь, а в Италии.

— Мы сейчас не в итальянском секторе. Это место соорудили по особому разрешению, только для игры. Здесь все подчинено игре.

— А я был в настоящем Портофино… в настоящей Италии. В Реале.

Ах я дурак! Как легко я забываю, что за пределами Второго мира лежит еще один, настоящий.

— Тогда вы наверняка заметите, что здесь все точно такое же, как в Реале. В том числе и церковь там, на холме.