Sierra XR - ЛОБОВАЯ АТАКА

– Но как мы-то сюда попали? – не отставал Вадик. – Машины времени у нас нет!

– А черт его знает, – равнодушно ответил Владик, глаза у которого слипались. Еще бы – столько всего пережить за день, да еще физической работой – грядки полоть да воду таскать – оставшиеся полдня заниматься. – Поживем – увидим, – и немедленно заснул.

Вон про какой фестиваль говорила школьница в платочке. Точнее, как теперь выяснилось, в пионерском галстуке. Школьница просто-напросто приняла парней на иностранной машине за шпионов, приехавших сорвать их забубенный молодежный фестиваль…

За прошедшие три дня этот вопрос "Как мы сюда попали" так и не поднимался. Просто не успевал подниматься. Непривычные к физической работе пацаны падали спать сразу же, как только выпадала свободная минута. То есть сваливались они первый раз – днем, когда бабка уходила, заперев их в доме, в город на рынок (замок запасной у хозяйственной старухи, оказывается, имелся), а второй – поздно вечером, после окончания отработки. Поговорить не удавалось вообще.

Теперь бабка шарилась где-то в доме. А некогда гламурные, успешные и крутые парни на Chevrolet Corvette, то есть Вадик с Владиком, ныне одетые в старые драные треники и такие же ни разу ни гламурного вида застиранные майки бабкиного покойного мужа, стоя в позе раком, пололи грядки (которые, сволочи, не успеешь их прополоть, снова зарастали сорняками). И тут Вадик, наконец, смог поднять волновавшую его тему.

– Ты это, – тихо сказал он другану, – сматываться из этого всего как будем?

– Ну-у… – неопределенно протянул тот.

– Да ваще пипец, – в сердцах рявкнул Вадик, вытаскивая какой-то упирающийся сорнячный корешок. – Ты на себя в зеркало смотрел? У меня все болит, руки черт знает в чем, я чешусь от этой крапивы, как собака бездомная, везде волдыри! Мы тут как рабы на плантации, а начальником у нас старая карга! Тебе что, такая жизнь нравится?

Вадик, изнеженный маменькин сынок, действительно выглядел не ахти. В сравнении с ним Владик, которому все-таки пришлось испытать такое счастье, как семейная дача, смотрелся гораздо лучше. Он, по крайней мере, знал, как именно нужно поливать помидоры, да и вообще справлялся с заданиями гораздо быстрее Вадика, который большую часть времени ныл по поводу того, где у него зачесалось в очередной раз.

– Короче, как возвращаться будем? – напрямую задал Вадик самый главный вопрос. – Домой?

И чуть не рухнул на грядку, услышав ответ приятеля:

– Ты это, извини… Я здесь останусь. А ты возвращайся, я помогу, чем смогу…

– Это как?! – зашипел Вадик, забыв про все свои зудящие места.

Вместо ответа Владик улыбнулся, пошарился в карманчике замызганных треников и вытащил из него две купюры. Одна – десять рублей, красненькая, другая – пять, синенькая.

– Пятнадцать рублей, – любовно проговорил Владик. – Помнишь, ты фотоаппарат у того пацана отобрал? Ну, как только мы приехали, а? Так я его продал сегодня. Ты это, не переживай, там даже не цифровик был, старый фотоаппарат, "Зенит" называется. Но здесь он крутой очень…

– К-как ты его продал?! – проблеял Вадик, смутно припоминая, что фотоаппарат находился не где-нибудь, а в закрытом "Корвете", да и к тому же с момента попадания на эту бабкину дачу они с Владиком с территории этой дачи никуда не отлучались… Стоп!

Так ведь сегодня же бабка под предлогом того, что урожая много, и одной ей все не донести, взяла Владика с собой в город!

– …Ну так вот, – радостно продолжал свой рассказ Владик. – Она мне мелочь дала на автобус, типа, езжай, дорогу знаешь, ключ от дома, где тебя закрыла… Доверять начала Степановна мне, значит, – не упустил возможности похвастаться он. – Я моментом в автобус, добрался до "Корвета", взял девайс – ну, и обратно в город помолотил. Там к мужикам в очереди за водкой подхожу, спрашиваю тихонько так – нужен? Один хотел взять за десять, но я впарил за пятнашку! – и Владик довольно захихикал. – Ну, я на автобус – и сюда! А через час Степанна возвращается. Ловко я, да?! Ты спал как убитый, я тебя пожалел и будить не стал… Вставать в пять утра-то – это жесть, тебе особенно…

– А.. а как ты "Корвет" открыл? – еле выговорил потрясенный Вадюля.

– Ой, – смутился Владик. Или сделал вид, что смутился. – Держи ключ. Цела твоя машина, никто даже рядом с ней не был. Как поставили, так и стоит… Я еще утром что-то почувствовал, вытащил ключ у тебя из бумажника. Так и знал, что пригодится…

Потрясенный таким коварством Вадюля не мог ни слова выговорить. Он-то думал, что знает Владика как свои пять пальцев. Он, по совести, Владика этого вообще и в грош не ставил, считал верным своим оруженосцем, за хозяина готового и в огонь, и в прочие неприятные места… Владик происходил самой обычной семьи – чтобы оплатить обучение в университете, его мамаша продала бабкину квартиру; у Владика никогда не было и не могло быть ни своей крутой машины, ни приличных шмоток (Вадик милостиво отдавал ему свои с барского плеча), ни денег, наконец. Все, что Владик вообще мог, по Вадикову разумению, делать, это исполнять роль его оруженосца, получая от приятеля время от времени какие-нибудь подачки. Ну и еще одной задачей Владика было не вылететь из университета. Иначе бы мама, отвалившая за обучение такие деньги, каких в их семье сроду не водилось, давно бы его убила. А тут вон оно как повернулось…