Осенние визиты

Идите, лейтенант.

- Он и впрямь лейтенант? - спросил Шедченко, когда Печкин вышел.

- А вы не знали? Полководец... Да. Выперли из армии по сокращению, только год

парень прослужил.

Хайретдинов опустил голову, повел челюстью, описав тлеющей папиросой круг.

- Что делать будем, Коля?

- Вам решать...

- Понимаю, что мне, - Хайретдинов не поднимал глаз.

- Что вы с парнем-то сделали?

Хайретдинов поморщился. Неохотно сказал:

- Сломал я его. Случайно. Это легко происходит с военными. Стоит им лишь

почувствовать - Власть.

- Вы и впрямь были... им, - прошептал Шедченко.

- Был. Не суди только, Коля. Товарища Сталина - легко осудить. А он хорошего

хотел. Земля - сад, народ - советский, язык - русский. Жулье на лесоповале,

честные работают, а потом на Черном море отдыхают... А, оставим... Наломал

товарищ Сталин дров. С головешкой проблемы были... но Власть, Власть - знал!

Хайретдинов поднялся, подошел к Шедченко, коротко, резко велел:

- Забудь все, что говорил. Глупости это. Иное время, иные методы... Куда ты

ранил суку?

- В бедро.

- Сколько времени у нее заняло исцеление?

- Секунд десять-двенадцать. Но это была не она, вторая девушка ее подняла на

ноги.

- Ерунда. Посланница просто отразила в ней свою силу. Эх, как все

усложняется...

- Как же ее убить?

- Побольше пуль всадить. На куски разнести. Или - лишить Силы, что всего

надежнее.

- Как?

- Это уже моя проблема - понять, как. Хорошо хоть, что ушли вы. Не приведи

Господь, схватили бы вас спецназовцы... Полюбуйся!

Хайретдинов прошел к столу, с грохотом выдвинул ящик, бросил перед Шедченко

сложенный вчетверо бумажный лист.

- Смотри, смотри!

Николай развернул бумагу и вздрогнул.

Скупыми черно-белыми штрихами на листе был нарисован его портрет.

- Это должны были сегодня показывать по телевизору! Это должны были раздать

каждому менту! А не того... дегенерата со скошенной челюстью...

Шедченко молчал.

-Засветились вы капитально, - мстительно сказал Визирь. - Знаешь, сколько мне

стоил твой портрет? Ровно столько же, сколько год назад этюд Репина!

Он вырвал бумагу из рук Шедченко, подошел к камину, скомкал, швырнул в огонь.

- Расслабься, солдат... Пронесло. Я тебе показывал свою коллекцию?

- Какую? - тихо спросил Шедченко.

- Этюды мастеров. Картины собирать... пусть этим новые русские занимаются. Что

в них... в завершенных, лаком залитых. А вот наброски, этюды - видеть, как

хотел мастер сделать свое полотно... Это и впрямь интересно. У меня почти

сотня набросков. Репин, Иванов, Шишкин, Крамской...

- Принципиально собираете русских художников? - спросил Шедченко.

- А в какой стране живу, Коля? Есть такое слово - патриотизм! - Хайретдинов

отвернулся от камина. - Ладно. И на старуху бывает проруха. Не убивайся. Минус

Визард - уже хорошо. И минус Кирилл, вероятно... Будешь "Хванчкару"?

Шедченко пожал плечами.

- Если честно - никогда не пробовал.

- Э... многое потерял. Тем больше получишь, - Хайретдинов склонился к столу. -

Во здравие, и за упокой. Не хмурься, солдат. Пусть сгинут наши враги!

11.

Кирилл не любил афоризмов. Это, наверное, глупое занятие - выдирать слова из

контекста, придавать им отточенность, к которой и не стремился автор.

Прикладывать сказанное совсем по другому поводу и в другое время - к

сегоднешнему дню.

Плакатик над дверью вагона гласил: "Чего не следует делать, того не делай даже

в мыслях. Эпиктет."

Кто такой Эпиктет, Кирилл не знал. Какой-нибудь древний грек... Оказавшись в

метро он, наверное, утратил бы все свое философское спокойствие и с криком

бросился бежать. Решил бы, что попал в Аид.

А вот в историю с Визитерами поверил бы, возможно. Древние боги - они любили

веселые шутки с людьми.

Чего не следует делать...

- Виз. Разве можно не думать о том, о чем думать нельзя?

- Можно, - равнодушно сказал Визитер. - Я только этим и занимаюсь.

- Чем?

- Не думаю.

Кирилл невольно хихикнул.

- Кирилл, а ты уверен, что мы правильно делаем? - спросил Визитер.

- О чем ты?

- О ком. О писателе.

Он ответил не сразу.

- Не знаю. Но он же меня отпустил.

- Это мог быть ход. Понимаешь, Посланник Творчества - он хорошо предугадывает

наши действия. Видит их, словно картинки. Если он все предусмотрел, то тебя

специально отпустили. Чтобы мы оба пришли в ловушку.

Кирилл поежился.

- Виз, а нас есть другой выход?

- Да. Хайретдинов. Власть. Только - ему не нужны варианты. Он такой... по