Айра Левин - Степфордские жены

— Приветствую вас, — сказала Джоанна. Миссис Корнелл повернула голову.

— Миссис Эберхарт, — с улыбкой произнесла она. — Здравствуйте. Как поживаете?

— Отлично, — ответила Джоанна. — Можно сказать, прекрасно. А вы?

— Спасибо, все хорошо, — сказала миссис Корнелл. Она протерла то, что держала в руке; потом протерла полку; потом, лязгнув стеклом о стекло, поставила протертый предмет на протертую полку; потом снова взяла что-то с полки, протерла этот предмет и….

— Как вы ловко это делаете, — сказала Джоанна.

— Просто вытираю пыль, — ответила миссис Корнелл, протирая полку.

Из глубины аптеки донесся стук пишущей машинки. Джоанна спросила:

— Вы знаете Геттисбергское обращение?

— Боюсь, что нет, — сказала миссис Корнелл, не переставая заниматься уборкой.

— Да что вы, — подбодрила ее Джоанна. — Его все знают. «Восемьдесят семь лет тому назад…»

— Это-то я помню, но я не знаю, что было сказано дальше, — ответила миссис Корнелл. Она поставила что-то на полку; снова стекло лязгнуло о стекло; взяла что-то с полки и начала протирать.

— А вообще-то в этом и нужды нет, — сказала Джоанна. — А вы знаете стишок «Пошла на рынок маленькая свинка»?

— Конечно знаю, — ответила миссис Корнелл, протирая полку.

— Записать на ваш счет? — спросил мистер Корнелл. Джоанна повернулась к нему. Он протянул ей небольшой флакончик с белой крышечкой.

— Запишите, — ответила она, принимая флакончик. — У вас не будет воды, чтобы запить? Я хочу принять таблетку.

Он кивнул и снова пошел в глубь помещения за стеллажи.

Стоя в полутемном зале с флакончиком в руке, она вдруг почувствовала, как по телу пробегает дрожь. Позади нее стекло лязгало о стекло. Она отвинтила колпачок и вытащила ватную прокладку. Внутри флакончика были белые таблетки; она вытряхнула одну таблетку на ладонь, все еще испытывая дрожь, снова заткнула флакончик ватной прокладкой и завинтила колпачок. Позади нее все время слышался лязг стекла.

Появился мистер Корнелл с бумажным стаканчиком.

— Спасибо, — сказала она, принимая стаканчик с водой. Затем положила таблетку на язык, отпила глоток воды и проглотила.

Мистер Корнелл писал что-то на листке бумаги. На его склоненной голове блестела лысина, похожая на лишенную растительности горную вершину; на белый, выпирающий из земли камень, на поверхности которого, как трещины, виднелись несколько темных волос. Она допила всю воду, поставила пустой стаканчик на прилавок, а флакончик положила в сумку. Позади нее слышался лязг стекла.

Мистер Корнелл протянул ей листок, на котором писал, и ручку. Его некрасивое лицо расплылось в улыбке, и от этого стало еще безобразнее: крохотные глазки, сплюснутый подбородок.

Джоанна взяла протянутую ручку.

— У вас прекрасная жена, — сказала она, расписываясь на листочке. — Красивая, трудолюбивая, без возражений подчиняется своему господину и хозяину. Вам крупно повезло. — С этими словами она протянула ему ручку.

Он взял ее; безобразное лицо его порозовело.

— Я знаю, — ответил он, опустив глаза.

— В этом городе полно счастливых мужчин, — сказала она. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — пожелал он в ответ.

— Спокойной ночи, — послышался из глубины помещения голос миссис Корнелл. — Заходите к нам еще.

Она вышла на залитую рождественскими огнями улицу. Несколько машин пронеслись, шурша шинами, мимо.

Окна в доме Ассоциации мужчин были освещены, так же как и окна домов, стоящих выше на холме. Красные, зеленые, оранжевые отблески мелькали в некоторых окнах.

Она глубоко вдохнула ночной воздух и зашагала по глубокой снежной целине, застилающей улицу, направляясь на другую ее сторону.

Джоанна подошла к залитым светом прожектора яслям и остановилась, рассматривая библейских персонажей в интерьере. Мария, Иосиф и дитя, в окружении ягнят и телят. Все очень натурально, хотя в голове возникла мысль, что это маленький кусочек Диснейленда.

— Вы тоже говорящие? — спросила она, обращаясь к Марии и Иосифу.

Ответа не последовало, они просто продолжали улыбаться.

Она стояла перед яслями — дрожь ее уже больше не била, — а потом направилась обратно к библиотеке.

Она села в машину, завела мотор, включила фары и, развернувшись на улице, поехала мимо яслей по дороге, поднимающейся на холм.

Дверь распахнулась, как только она подошла к ней, и Уолтер спросил:

— Где ты пропадала?

Джоанна отряхнула у двери снег с башмаков и ответила: