Айра Левин - Степфордские жены

— Я понимаю, что это звучит… — начала Джоанна, потирая виски.

— Это звучит, — перебила ее доктор Фенчер, — как мысль женщины, которая, подобно многим современным женщинам, и не беспричинно — я подчеркиваю, не беспричинно, — испытывает сильное чувство обиды и подозрительности по отношению к мужчинам. Женщины, сознание которой как бы раздваивается под воздействием несовместимых требований, причем это воздействие еще более сильное, чем ей кажется; традиционные обычаи и правила поведения, с одной стороны, и новые обычаи и правила поведения эмансипированных женщин, с другой.

Джоанна, покачав головой, ответила:

— Если бы вы только видели, что представляют собой степфордские женщины. Они как будто соскочили с телеэкрана во время показа коммерческой рекламы, причем все как одна. Да дело даже не в этом. Они… они похожи на… — Она подвинулась вместе со стулом ближе к столу, за которым сидела доктор Фенчер. — Четыре или пять недель назад показывали программу. Ее смотрели мои дети. Показывали всех президентов, как будто они живые. Авраам Линкольн, стоя, произносил свое Геттисбергское обращение; [28] Речь, произнесенная президентом Линкольном 19 ноября 1863 года на национальном кладбище, при захоронении павших в битве при Геттисберге. это было настолько правдоподобно, что… — Она замолчала, не находя слов.

Доктор Фенчер, подождав несколько мгновений, ободряюще кивнула и досказала то, что хотела сказать Джоанна.

— У вас возникло впечатление непосредственного воздействия этого на вашу семью, — произнесла она. — Я думаю, что вам еле…

— Передача была из Диснейленда, — перебила ее Джоанна, — из Диснейленда…

Доктор Фенчер улыбнулась.

— Я знаю, — сказала она. — Мои внуки были там прошлым летом. Они рассказывали мне, что «встречались» с Линкольном.

Джоанна отвернулась от нее и стала пристально смотреть куда-то в сторону.

— Мне думается, вам следует воспользоваться так называемой «терапией проб», — мягко произнесла доктор Фенчер. — Для того, чтобы окончательно определиться и четче осознать собственные стремления. А уж потом вы сможете принять правильное решение, куда переезжать: может быть — в Истбридж, может быть — обратно в город; а может быть, и Степфорд вы найдете менее угнетающим вашу психику.

Джоанна повернулась к ней.

— Прошу вас, подумайте над этим день или два, а потом позвоните мне, — сказала доктор Фенчер. — Я уверена, что смогу помочь вам. Ради такого можно уделить несколько часов для подробного исследования, согласны?

Джоанна, застыв в неподвижной позе на стуле, кивала головой.

Доктор Фенчер взяла из подставки ручку и начала заполнять рецептурный бланк.

Джоанна смотрела на нее, а затем встала и взяла со стола свою сумку.

— Это поможет вам, — произнесла доктор, продолжая писать, — и довольно скоро. Это легкий транквилизатор. Принимайте по таблетке три раза в день. — Она оторвала от бланка полоску с рецептом и с улыбкой протянула ее Джоанне. — Эти таблетки не заставят вас почувствовать непреодолимую тягу и любовь к домашним делам, — сказала она.

Джоанна взяла рецепт. Доктор Фенчер встала.

— У меня рождественский недельный отпуск, — напомнила она. — Но мы можем начать уже с третьего числа. И сможете позвонить мне в понедельник или во вторник и сообщить о своем решении?

Джоанна кивнула.

Доктор Фенчер улыбнулась.

— Только не воспринимайте это как катастрофу, — сказала она. — Поверьте, я знаю, что могу помочь вам.

Она протянула руку, Джоанна пожала ее и вышла.

В библиотеке было много народу. Мисс Остриен сказала, что все находится внизу, в хранилище. За левой дверью на нижнем стеллаже. Все поставить затем на место в прежнем порядке. Курить запрещено. Зажигалку с собой не брать.

Она спускалась по узкой крутой лестнице, опираясь рукой о стену. Перил не было.

Вот и левая дверь. Войдя внутрь, она нащупала рукой выключатель. Яркий, режущий глаза свет; запах старых бумаг; стонущее гудение моторного устройства, поднимающего книги.

Помещение было маленьким с низким потолком. Стены, сплошь облепленные полками, на которых стояли журналы, со всех сторон окружали стол, принесенный из читального зала, вокруг стола стояли четыре стула — красный пластик на хромированной арматуре, как в уличном кафе.

Большие тома в коричневых переплетах лежали на боку стопками по шесть штук, занимая нижние полки по всему периметру хранилища.

Она поставила сумку на стол, сняла пальто и положила его на спинку одного из стульев.