Анатолий Фисенко - Галактика 1995 № 2

Никто другой не осмелился бы поселиться у бабушки Льзе. Вообще-то чародейничать не возбранялось — при каждом легионе числилась штатная кудесница, но именно своя, а не приблудная, явившаяся невесть откуда с маленьким ребенком. А еще старый рубака был обязан хозяйке излечением от колик, простуд и хронических запоев. Вот и жили они втроем, денег худо-бедно хватало — его пенсион, ее знахарский приработок да и Агния часто подстреливала в чащобе зверька или птицу, недаром ее прозывали Охотницей. В этом с ней никто не мерялся — ее копье казалось продолжением руки, из арбалета била навскидку и звериные места ведала не в пример иным, издалека чувствуя присутствие живого — способность развитая чародейством. Она мысленно плела некую сеть, опутывала жертву и вела к себе: иногда это удавалось, чаще — нет.

День походил на день, год на год, казалось, так будет вечно, но в праздник совершеннолетия, когда детям исполняется семнадцать и они становятся полноправными воинами и невестами, начались удивительные и грозные события, перевернувшие жизнь поселка, а особенно — Агнии.

Вечером накануне она повстречала змею. Дело обычное — их немало водилось в окрестностях Аркона, но не двуглавых. Сам по себе дурной знак, да еще та хоронилась на охотничьей тропе, чего раньше не случалось.

Агния как раз выходила из леса, держа в одной руке подстреленного тушкана, а в другой разряженный арбалет — и вдруг в ее мозгу зародилось смутное беспокойство, как и прежде — при вражьих набегах, приближении хищника или смерча, но теперь совсем по-другому. Словно огромный ледяной зрачок впился сквозь безмерное расстояние прямо в ее душу. Длилось все мгновение и мало бы кто успел встревожиться, только не внучка чародейки, сызмальства обученная предохранению от сглаза, наговора и дурной глядючки. Охотница сразу же остановилась начертить в воздухе магический защитный знак — и потому не наступила на затаившуюся впереди кобрилу. Та вскинула из листвы уродливые плоские головы и злобно зашипела, поняв свою поспешность. Девушка, не раздумывая, метнула в нее арбалет, отпрянула, запнулась о корягу и упала. Змея неуловимо возникла рядом и Агния еле успела, вытянув пальцы перед собой, сотворить несколько завораживающих пассов. Ползучая тварь оцепенела и была тут же пришиблена подобранным оружием. И вновь где-то далеко мигнул невероятный глаз — и цепенящее дыхание необъяснимого ужаса коснулось Охотницы. Ее неудержимо потянуло к людям под охрану стен и доброго волшебства, однако паническое наваждение так же быстро рассеялось. Вокруг слышались разнообразные звуки — лес кишел жизнью, непосредственной угрозы больше не ощущалось.

Быстро сгущались сумерки и Агния заспешила в поселок. Его ворота были распахнуты настежь и в них по главной дороге вливались толпы изможденных испуганных людей в пестрых истрепанных одеяниях. Мелькали и воины, большинством в изрубленных окровавленных доспехах. Ревел и блеял домашний скот, плакали женщины, галдели замурзанные детишки, скрипели колеса кибиток. Она приметила отдыхающую на обочине старушку с узелком и вежливо поклонилась:

— Откуда вы, госпожа, и что случилось?

Та устало махнула сухой костлявой рукой:

— От самой столицы, милая. Нет ее больше.

— Как так?

— Разорили дотла псоглавы проклятые и трупоеды с ними и отверги. Погибла Артания.

— Куда же теперь?

Старушка промолчала и по ее морщинистым задрожавшим щекам потекли слезы.

— Переночуем — и через Пограничье к морю, — буркнул проходящий мимо легионер в помятых доспехах и с перевязанной головой.

— В Последнюю Пристань?

— Туда, корабли уже ждут, а за морем землица благодатная. Герцог обещал всех взять, дойти бы, — он безнадежно вздохнул и захромал дальше.

— Счастливо, — Агния недоуменно нахмурилась. Всю неделю в небывалом количестве шли и шли беженцы в прибрежные порты. А теперь пала и столица. Мир перевернулся.

Она прошла по забитой народом улочке: везде валялся немудреный скарб, пылали костры, тесно окруженные пришлыми. Разговаривали негромко и боязливо, но ровный гул не затихал, накатывался волнами. Ее провожали сумрачными подозрительными взглядами, кто-то сплюнул, сплел пальца в охранном знаке. «Колдовка», — донесся шипящий шепот, но ее это не задело — зачем обижаться на профессию, а к своему уродству давно привыкла.

Перекрывая гомон, отчетливо прозвучал бронзовый рог и сразу же раздался зычный голос глашатая:

— Гости и жители Аркона, спешите на сход. Важные вести!

Читать дальше