Агоп Мелконян: Поцелуй Джульетты

С уважением, Альфред Медухов.

* * *

Как стремительно мчится река времени! Еще совсем недавно ты была пухленькой куколкой, а вот гляди ж ты - уже наливаешься соком, со дня на день готовая подарить миру новую жизнь. Твой Гарольд сильно нервничает, то и дело осторожно касается твоего живота, словно бы оберегая его от внешнего мира... Да, это чудо, Мортилия, которое мужчина никогда не сможет постигнуть до конца. Сначала живот почему-то начинает расти. Потом... В эти ужасно долгие и неспокойные ночи я рядом с тобой, птенчик мой. А ты так сладко, так умиротворенно спишь. Твое дыхание спокойно и равномерно - так и должно быть, ведь той крохотулечке, что внутри тебя, необходим спокойный сон. Она (а может, это он) спит в тебе, Мортилия, но еще не видит снов... Кто спит в тебе, Мортилия?.. Шрамик, птенчик мой, всего лишь маленький шрамик! Кто бы мог подумать! Кто бы мог предположить! Я просто летел на базу "Сатурн-IV" , как летал и прежде - десятки раз. Я никогда ничего не боялся. До тех пор, пока не почувствовал чужое присутствие. Ты замечала: человек всегда чувствует, когда он не один? А потом вдруг этот глаз - холодный и удивленный... Что-то мерзкое и липкое коснулось моей щеки... Понимаешь, мышонок, Оно меня поцеловало! Я не виноват, солнышко, я впал в беспамятство. Вот тогда-то Оно и вспороло мое тело, ловко манипулируя удивительно тонкими щупальцами, проникло в меня, в самую заветную область меня, туда, где у каждого человека хранится наследие сотен поколений, где сокрыт мой, медуховский, генетический код. А потом? А вот этого как раз я и не знаю, любовь моя. Вот так-то. Гены, хромосомы, ДНК - я в этом ничего не смыслю. Это и не главное. Главное то, что эта тварь вывернула все наизнанку. Мы ведь как устроены: каждый из нас дает жизнь следующему, и этот следующий должен быть в чем-то совершеннее предыдущего. Но моя космическая Джульетта, похоже, была иного мнения. Она приперлась на свидание, опьянила неземной любовью и враз вывернула все мои медуховские гены наизнанку... И вот что получается теперь: последующее стало предыдущим, а предыдущее - последующим... Черт голову сломит, правда? Выходит так, доченька, что я породил мать, чтобы та, в свою очередь, родила... Кто спит в тебе, Мортилия? И вот кто же теперь мне ответит, воробышек мой, почему так вышло? Почему это случилось именно со мной? Я в жизни никого не обидел. И вот ведь старушка Судьба в личине космического монстра избрала меня. Но ведь это несправедливо, Мортилия! Впрочем, что толку теперь в отчаянии и безответных вопросах? Let it be. Ты родишь моего деда, или бабку, а может, обоих сразу, а они в свою очередь дадут жизнь своим родителям, а те произведут на свет своих... До бесконечности! Процесс разветвится, никто даже понять не успеет, что произошло. Это, Мортилия, как цепная реакция: стрела, пущенная нами в обратном направлении, будет поражать все большее число людей; десятки, сотни, тысячи с изумлением будут узнавать на выцветших фото до невероятности знакомые лица и с ужасом взирать на порожденное ими прошлое; каждый окажется вдруг заново рожденным отцом или матерью, дедом или бабкой и, ничего не поняв, по инерции будет производить на свет собственных родителей. Не сразу подозрение обретет законченную форму страшного понимания: каждый человек порождает свое прошлое, человечество враз лишилось своего законного будущего и этот путь вспять не оборвать уже никогда... Вперед - к Прошлому! Цивилизации придется заплатить эту цену за один единственный поцелуй пилота экстра-класса Альфреда Медухова с его случайной любовницей, отвратительной Джульеттой! И на веки вечные каждый из живущих на планете Земля будет помечен крохотным шрамиком в паху. Это не моя воля. Поверь мне, так захотела Она. А значит - так будет. Может, права Антония, и я схожу с ума? Ответь мне, Мортилия, умоляю! Как бы я хотел верить в то, что и впрямь сберендил. Тогда ведь все просто... Порой я думаю, что лучше дождаться рождения твоего ребенка и тогда все само собой разрешится: может, у него и не окажется проклятой отметины?.. Но понимаешь, доченька, нельзя ждать, никак нельзя. Твой ребенок - это твой ребенок. Я не смогу. Ты только постарайся понять: будет уже поздно, когда нас окажется трое! Вот что спит в твоем чреве, любовь моя: ужасное, изощренное орудие убийства всего человечества. В эти кошмарные ночи я сижу рядом с тобой, сжимая во влажной ладони холодную рукоятку. А ты спишь, и твое дыхание так спокойно и безмятежно. Спи, мой зайчик, твой папа любит тебя, очень-очень. Сегодня я пришел в последний раз. Я поцелую тебя, чтобы в следующую секунду... И кого же я убью? Свою мать или свою дочь? А может быть - себя?.. Но то, что обретает жизнь в тебе - не должно появиться на свет. Оно не имеет такого права. Спи покойно, доченька, твой папа уже идет к тебе... я люблю тебя.