Майкл Муркок - Месть Розы

Волны перекатываются по палубе, подобно ртути, и кажется, что еще чутьчуть, и нос галеры завязнет в них. Наконец судно останавливает ход. Схватив веревку, ящер бросается в воду, растопырив лапы, и, едва натяжение разрывается, совершает очередной прыжок, волоча корабль за собой. На несколько мгновений вода сохраняет отпечатки, но нос взрезает волны, стирая их, а ящер уже движется дальше, фыркая от наслаждения, когда тяжелые капли падают на чешуйчатую спину.

Звуки отражаются откуда-то сверху и отдаются слабым эхом, так что кажется, будто они оказались в огромной пещере, живом воплощении Хаоса. Затем тварь возвращается, медленно карабкается на борт, вновь пробирается на нос и укладывается у самого бушприта, штурман становится рядом, а Гейнор берется за руль.

Эльрик, зачарованный, смотрит, как тяжелые капли с блестящей шкуры скатываются в море. В мутной мгле над головой появляются грязно-бурые и синие проблески - это солнце, не похожее ни на одно виденное ими прежде. Воздух такой густой, что они задыхаются в нем, как вытащенные на берег рыбы, и кто-то из матросов падает на палубу без чувств, но Гейнор ни единым движением, ни единым кивком не предлагает им остановиться. Да никто больше и не просит его об этом.

Эльрику приходит на ум, что теперь они все едины: столько испытав на своем пути, они больше не страшатся того, что их ждет впереди. И меньше всего - гибели. В отличие от Гейнора, эти люди не стремятся умереть. Хотя, без сомнения, убили бы себя, если бы жизнь не казалась им привлекательнее смерти. Их чувства сродни тем, что нередко испытывал и Эльрик, - это ужасная, невыносимая скука перед лицом человеческой продажности и глупости, - но альбиносу было ведомо и иное ощущение, оставшееся ему в наследство от предков, еще до основания Мелнибонэ, когда народ его был мягкосердечен и смирялся с реальностью, не пытаясь изменить ее силой; в нем жила память о справедливости и совершенстве.

Встав у бортика, он смотрел на медленно вздымавшиеся воды Вязкого Моря, гадая, как же отыскать трех сестер в этой мутной тьме. Да и у них ли еще эта шкатулка из черного дерева? И там ли еще душа его отца?

Показались Черион Пфатт с Уэлдрейком, который декламировал какие-то стихи с завораживающе простым ритмом. Внезапно сконфузившись, поэт умолк.

- Что-то в этом роде было бы полезно для гребцов, - заметила девушка. Им нужен мерный ритм. Уверяю вас, мастер Уэлдрейк, у меня нет ни малейшего намерения выйти замуж за этого ящера. Я вообще не хочу замуж. Я же рассказывала вам, что думаю об опасностях семейной жизни.

- Безнадежная любовь! - взвыл Уэлдрейк почти с облегчением. Он швырнул за борт листок бумаги, и тот закачался на тяжелых волнах.

- Как вам будет угодно, сударь! - Она задорно подмигнула Эльрику.

- Я вижу, вы пребываете в отличном расположении духа, - заметил альбинос. - Это странно, учитывая все опасности нашего путешествия.

- Я чую близость сестер, - ответила она. - Я так и сказала принцу Гейнору. Ощутила их час назад. И теперь чувствую. Они вернулись в этот мир. А раз они здесь, то скоро мои отец и бабушка, а может, и брат тоже отыщут их.

- Вы надеетесь, сестры помогут вам встретиться с родными? Поэтому вы и разыскиваете их?

- Я верю, что если они живы, то мы обязательно встретимся. И без сестер нам не обойтись.

- Но ведь Роза с мальчиком погибли.

- Я говорила, что не знаю, где они. Я не говорила, что они мертвы... - Она явно страшилась худшего, но не желала это признавать.

Эльрик не стал настаивать. Он знал, что такое скорбь.

Корабль Хаоса плыл все дальше, в гнетущем безмолвии Вязкого Моря, которое нарушали лишь урчание огромного ящера и голос штурмана.

Ночью они бросили якорь, и все, кроме Гейнора, ушли вниз. Проклятый Принц расхаживал по палубе мерным шагом, почти в такт ленивым волнам, и несколько раз Эльрик, которому не спалось, слышал, как тот вскрикивал удивленно:

- Кто здесь?

Альбинос не знал, что за твари могут обитать в Вязком Море. Может быть, подобные их ящеру, но куда более опасные?

Когда Гейнор вскрикнул в третий раз, мелнибонэец не выдержал и, одевшись и прицепив меч, поднялся на палубу. Уэлдрейк, пробудившись, что-то встревожено пробормотал ему вслед, но альбинос не отозвался.

Он озирался в солоноватом тумане в поисках Гейнора, как вдруг совсем рядом за бортом заметил очертания какого-то огромного сооружения. Это не могло быть нечем иным, кроме корабля, однако внешне он скорее походил на зубчатую башню, с вершины которой уже сползали на веревках полдюжины пиратов, вооруженных пиками и гарпунами... оружие примитивное, но вполне пригодное для боя.