Майкл Муркок - Пёс войны и боль мира

- Он-Папа? Твой повелитель?

- О нет,-сказала она с сожалением.-Он гораздо могущественнее, чем Папа.

Я потер лоб.

- Может быть, на твой взгляд. Но не в глазах всего мира.

Она затихла, зарывшись в подушку, а потом сказала тихим шепотом:

- В глазах не только всего мира, но и Неба.

Ее ответ смутил меня. Прошла еще неделя, прежде чем мы возвратились к этой теме. Меня больше не устраивало такое положение вещей.

- Ты обещала ответить на мои вопросы,-сказал я ей как-то утром.-Неужели нельзя назвать имя этого могущественного господина? По крайней мере я должен быть в курсе, пока нахожусь здесь.

- Ты не особенно обрадуешься.

- И все же я должен знать это.

- Я скажу,-прошептала она,-на следующее утро.

- Его имя,-настаивал я днем позже. Я видел испуг в ее глазах, и это ощущение передалось мне.

Она лежала в постели, глядя мне прямо в глаза, потом покачала головой.

- Кто твой повелитель?-спросил я.

Она отвернулась и заговорила, с трудом шевеля губами. Голос отказывался повиноваться ей, а на лице застыла маска обреченности.

- Его имя,-сказала она,-Люцифер.

Самообладание мгновенно покинуло меня. Она уже много раз шокировала меня по совершенно разным поводам, но сейчас я никак не мог понять, что должен означать этот ответ. Не мог же это в самом деле быть тот самый Люцифер. Я уселся на подушку и засмеялся.

- И ты ведьма, да?

- Можно сказать и так,-ответила она.

- Невероятно!-я не видел смысла в ее словах.-Может быть, ты из тех старух, которые жаждут завладеть головой молодого мужчины?

- Я та, кого ты видишь перед собой. И все же я была ведьмой.

- И силы возвращаются к тебе только в присутствии хозяина этого замка?

- Нет. Считавшие меня ведьмой люди хотели расправиться со мной, это было еще до встречи с Люцифером.

- Совсем недавно ты пыталась доказать мне, что разделяешь мои взгляды на ведьм. - Да, но я имела в виду тех бедных женщин, которых приговаривают к сжиганию по обвинению в колдовстве.

- Тогда почему ты сама причисляешь себя к ведьмам?

- Ты сам произнес это слово, а я лишь подтвердила, что меня так называют.

- Ты не ведьма?

- В юности я состояла на службе у своего города. Я не глупа. Моего совета искали и слушались. Отец дал мне хорошее воспитание и образование. Я умела читать и писать, я знала других женщин, занимающихся тем же, чем и я. Мы встречались, делились своими знаниями, говорили об алхимии, ботанике и тому подобном,-она пожала плечами.-Это был маленький город. Жили в нем в основном мелкие хозяева, крестьяне-ты знаешь, как это бывает... Да и вообще женщины лишены возможности получить образование, разве только в женском монастыре, ведь по христианским понятиям Ева должна быть глупа, верно? И они не могли подумать ничего другого, кроме как то, что я нахожусь под властью падшего ангела,-с сардонической усмешкой она положила свою руку на мою и заглянула мне в глаза.

- Образованные мужчины были редкостью в нашем городе. Большая часть женщин вообще не имела представления об этом. Казалось бы, мужчины больше всего должны любить две вещи-женщин и науки. Они обе увеличивают их силу. Верно?

- Как тебе будет угодно,-сказал я.-Неужели в городе не было женщин, которых не устраивало такое положение вещей?

- Конечно же были. Только все они боялись. Среди них нашлись предатели.

- Вот так всегда,-сказал я.-Много разговоров о свободе, о свободомыслии, но как только все это воплощается в жизнь, готовых нести ответственность за содеянное найти невозможно.

- Это и есть причина, по которой ты стал солдатом?

- Вероятно. У меня не было собственных стремлений к личной свободе. Может быть, по этой же причине ты причислила себя к ведьмам?

Она грустно усмехнулась.

- Может быть.

- И это же причина того, что ты сообщила мне о Сатане как о своем повелителе?

- Не только это, насколько я понимаю ход твоих мыслей.

- Как как же случилось, что ты прослыла на своей родине ведьмой?

- Может быть, благодаря невезению. Мы решили направить свою силу на создание стабильности в мире. Мы использовали для этого все свои ресурсы, и даже начали производить соответствующие исследования. Но мы пользовались только белой магией. Не думаю, чтобы кто-нибудь из нас связался с другим родом этого искусства. Мы хорошо знали, что случится, если мы отступимся от своих правил. И прежде всего хотели, чтобы наша власть была направлена на оказание помощи слабым и нуждающимся.

- Неужели ты веришь, что чем больше помогаешь людям, тем сильнее становишься?