Владимир Михайлов: Властелин

Нет, такая тактика не обещала удачи. Выход был в другом: надо было изо всех сил пробиваться все дальше вперед — чтобы овладеть Жилищем Власти до того, как десантники с тыла обрушатся на его войска и вынудят их драться на две стороны.

Овладеть Жилищем, проникнуть в подземелье — и оттуда, держа в руках судьбу Мироздания, диктовать условия.

Нет, ничего еще не было потеряно.

Однако отсюда, с наблюдательной вышки, вряд ли можно было добиться нужного успеха. Настала пора, когда войска нужно было не толкать перед, а вести. Он мог это сделать, ничем, по сути, не рискуя, пользуясь своей неуязвимостью для пуль и снарядов, ножей и сабель. И даже для смертоносных лучей фламмеров.

Его неуязвимость воодушевит солдат, и они возьмут Жилище с хода.

Решение принято. Значит, не нужно более терять времени.

Охранитель не стал спускаться с вышки. Ему незачем было пробираться улицами, натыкаясь на обломки и тела. Он легко поднялся в воздух и направил свой полет туда, где — он знал — войска Коалиции отделяло от Жилища Власти самое малое расстояние.

В воздухе пахло гарью. Впереди вспыхивали разрывы, оттуда доносился неясный гул. Охранитель полетел быстрее. Сейчас ему уже казалось, что нельзя терять ни секунды.

— Вот она, башня!

Питек невольно говорил шепотом, хотя даже и громкий разговор вряд ли можно было услышать сверху.

— Только как в нее попасть?

Они осторожно, прижимаясь к стене, обошли круглое основание наблюдательной вышки. Входа не было.

— Наверное, туда ведет лаз из-под земли, — подумав, предположил Уве-Йорген. — Ход из командного пункта.

— Когда они успели все это сделать?

— Им незачем было успевать. Это центр одного из пригородных районов обороны. Захватили и использовали.

— А где командный пункт?

— Надо искать… Где-то тут он должен быть. Под землей, конечно. Никодим, ты не чувствуешь?

— Обождите…

Иеромонах растаял, превратившись в облачко. Поднялся на несколько метров и стал описывать вокруг башни все расширяющиеся витки.

Когда он отдалился от вышки метров на двадцать, никто уже не мог различить его в воздухе.

Четверо по-прежнему стояли, прижимаясь к бетону. Рука, сжимавший длинный лук со спущенной тетивой, негромко сказал:

— Очень тихо.

— О чем ты?

— Наверху тихо. Может быть, его там уже нет.

— А что ему шуметь? — проговорил Питек. — Смотрит, наверное. Не станет же он отсюда выкрикивать команды.

— И все-таки очень тихо.

Никодим появился перед ними неожиданно, снова воплотившись.

— Нашел.

— Далеко?

— Нет. Видите — кусты? Среди них ход вниз.

— Пошли.

— Постой, Уве. Никодим, может статься, что его тут больше нет. Может быть, ты посмотришь?

— Отчего же нет.

— Только не вспугни…

— Это как получится. Он все-таки не просто человек. Он меня и без плоти увидит.

— Нет, не будем рисковать. Бегом — к входу.

Они добежали до входа на командный пункт за несколько секунд. Приблизившись к кустарнику, припали к земле.

— Охраны нет…

— Кажется — пустой номер. Сейчас выясним. Держите вход под прицелом…

Уве-Йорген встал и неспешной походкой направился к люку. Подошел беспрепятственно. Заглянул. Махнул рукой, подзывая.

— Тут никого. Спускаемся.

Спустились — чтобы убедиться, что командный пункт опустел. Помещение внизу было невелико. Ход на вышку обнаружили без большого труда.

— Наверх. Только потише!

Поднялись без единого звука. Круглое помещение наверху оказалось покинутым.

— Так и есть, — сказал Георгий. — Он не дождался нас. Что теперь?

— Минуту, — остановил его Рыцарь.

Переходя от одной амбразуры к другой, он всматривался в недалекий город.

— Вот, — указал он направление. — Там сейчас — самый жестокий бой. Значит, туда нам и нужно.

— Думаешь, это его работа?

— А если даже и нет? Раз там горячее всего, значит, наше место там. Все вниз. И — бегом марш!

Охранитель поднял тысячу в очередную атаку.

Они пробивались по улице, забрасывая гранатами окна, из которых стреляли, уничтожая пулеметы точными выстрелами безоткатных орудий.

Однако дома оживали и возобновляли огонь — уже в спину наступавшим.

Продвижение было медленным.

— В обход! — скомандовал Охранитель тем, до кого мог донестись его голос. И первым кинулся в подворотню. Оказался во дворе. Сверху начали стрелять. Три или четыре солдата, бросившихся за ним, открыли ответный огонь.

Охранитель прижался к стене. Перевел дыхание. Двор оказался тупиком. Из него можно было попасть лишь обратно — на улицу. Он махнул солдатам рукой, чтобы направить их обратно в бой. То ли они поняли его неправильно, то ли им не очень хотелось возвращаться туда, а может быть, они замыслили какой-то маневр — во всяком случае, они подбежали к нему.