Уилл Маккарти - «Если», 2003 № 06

Конрад увидел, как Хо провалился сквозь пол за несколько мгновений до того, как развалилось все здание, и тогда все они стали падать, падать в вихре бесформенных осколков всекамня, напоминающих блестящих черных жуков. Как ни странно, шума при этом почти не было, только негромкий шорох. Конрад, испытав на краткое время невесомость полета, тяжело плюхнулся на крутой берег реки.

Его падение лишь отчасти смягчила россыпь пластиковых обломков. По инерции он покатился вниз по склону, успел мельком увидеть огни перевернутых зданий, отраженных в помутневшей воде, и тут на него рухнула куча всяческого дерьма, оглушив, обездвижив, выбив воздух из легких.

Под этой кучей Конрад пролежал несколько секунд, приходя в себя, пытаясь вдохнуть воздух и гадая, ранен он или уже умер и смогут ли родители сразу материализовать новую копию Конрада Мерска из его сохраненных моделей. Он уже умирал однажды, когда сорвался с высокого забора, и тогда у него как раз не было копий. Потерял целый чертов месяц и так и не узнал, что в точности с ним произошло.

Наконец в легких Конрада набралось достаточно воздуха, чтобы охнуть от боли, а потом и застонать. Вокруг раздавались такие же стоны, даже вопли, кто-то тоненько, жалостно скулил. Неожиданно, словно по волшебству, рядом возникли полицейские и рассыпались по берегу. Куда не глянешь, всюду они, мужчины и женщины в ярко-синей униформе и безликие роботы в голой, зеркально-гладкой сверхпрочной броне. Чьи-то руки подхватили его, поднимая, вытаскивая, выкапывая из мусора.

— Ты меня слышишь? — спросил громовой голос. — Ты ранен?

Надсадно кашляя, он попытался встать.

— Я… о-ох! Мой копчик! Спина!..

— Медики! — крикнул другой голос. — Здесь возможна травма позвоночника. Срочно в трифакс!

Чьи-то руки держали его очень крепко, но осторожно. Конрад поводил глазами по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Он силился разглядеть Баскаля в неразберихе обломков, мусора, бесчувственных тел и мелькающих огней. Откуда-то сзади опять заговорил первый голос.

— Сынок, пока мы не выясним точно, что здесь случилось, боюсь, ты находишься под арестом.

— Ага, — промямлил Конрад, обмякая на чьих-то бережных руках.

— Я знаю.

Портативный трифаксовой аппарат был установлен прямо на месте преступления, и все войско Баскаля пропустили через него. Исцеление Конрада стало своего рода побочным эффектом: трифаксовые фильтры, сравнив каждую клеточку его тела с его личным геномом и стандартным телесным шаблоном человека, сочли повреждения существенными и выдали на другом конце канала откорректированную модель. Тот факт, что кардинальная операция была проведена не на физическом уровне, а на запутанном клубке квантовых переплетений, ничуть не озаботил Конрада. Собственно, он уже не раз подвергался подобным процессам, и едва ли это замечал.

Он очутился в глухой комнате без окон, предназначенной для допросов. Вернее, его новейшая копия, тогда как предыдущий Конрад попросту исчез. Погиб, если угодно, хотя люди обычно предпочитают не описывать ситуацию в подобных выражениях. Но так как с Конрадом такое происходило почти ежедневно, он думал об этом не больше, чем об омертвевших клеточках кожи, которые предположительно тысячами терял каждую секунду.

Так или иначе, но Конрад обнаружил себя в комнате без окон, где присутствовали еще двое: человеческое существо и металлический робот. Робот хранил молчание (они вообще редко говорили, разве что в особых ситуациях) и стоял неподвижно, как статуя, что придавало всей атмосфере смутный оттенок зловещей угрозы. Тем более что статуя занимала позицию как раз между Конрадом и дверью.

Человеческое существо, сидевшее за столом, оказалось женщиной по имени Лесли Джонс. Эта Лесли мягко, но настойчиво повторила несколько раз, что она здесь специально, чтобы помочь Конраду. На него не надели наручников, и дверь комнаты была приоткрыта, пропуская лучик света, но Конрад уже достаточно навидался за свои четырнадцать лет, чтобы с ходу определить: эта женщина не адвокат и не социальный работник, а более всего смахивает на копа.

Поэтому он решил прикинуться тупицей, в надежде, что этот трюк сработает и от него отстанут. Врать властям было бесполезно: они обнаружат это раньше, чем ложь сорвется с твоего языка. Но зато им нет никакого дела до интеллекта подозреваемого, и никто особенно не удивится, если Конрад Мерск окажется не шибко умным.