Уилл Маккарти - «Если», 2003 № 06

— Ты имеешь в виду программируемую материю, верно? — спросил Конрад, потому что все остальное вообще не имело смысла-.

— Ну да. Любой предмет из всекамня. Но ведь это и есть все, разве не так?

— Приблизительно.

Помимо всекамня повсюду существовало огромное количество природных материалов, особенно в Денвере. Конрад продолжал недоумевать. Всекамень в своей фундаментальной основе был формой кремния. Тканое нановолокно, верно? С квантовыми ячейками, в которых электроны объединены в атомоподобные структуры. В необработанном виде этот материал на вид и на ощупь очень похож на пластик, тяжелый, плотный и блестящий, как хитин жука. Однако, прилагая к нему соответствующие электросигналы, можно наполнить всекамень искусственными псевдоатомами любого типа. Кремний и золото, кремний и сера, кремний и какой-нибудь чертов алебастр.

Кроме того, существуют еще и трансурановые псевдоатомы, и асимметричные, и псевдоатомы с внедренными экзотическими частицами. Можно изменять исходную композицию всекамня таким невероятным количеством способов и методик, что даже за триста лет в Королевстве, не испытывающем никакого недостатка ни в псевдохимиках, ни в гиперкомпьютерных поисковых алгоритмах, едва-едва справились с каталогизацией только лишь самых распространенных производных материалов.

Но псевдоатомы не были настоящими, не то что кремний.

Баскаль самодовольно ухмылялся.

— Сегодня у нас исторический день, парни. День Мусора в Денвере! Будь у каждого из нас такое кольцо, мы бы наделали здесь мусорные горы. Но мы и так можем создать угрозу техногенной инфраструктуре, которая, в конце концов, и отличает нас от животных. Если они не удовлетворят наши требования, то, по крайней мере, надолго нас запомнят.

— Супер! — одобрительно рявкнул Стив, и несколько голосов дружно его поддержали.

— Откуда взялось это программное обеспечение? — не выдержал Конрад.

— Сам написал, малыш. Берег для особого случая.

— И как оно работает? — осторожно спросил Конрад, стараясь не вызвать неприязни принца.

— Ну, я заархивировал структуры содержимого дворцовых мусоропроводов за целый год и упаковал их в мозаичном порядке. Для любой поверхности программа находит наилучшее соответствие с заархивированными стандартными образцами, а когда мусорные объекты сформируются, границы между ними нагреваются и подвергаются акустическому шоку, дабы отделить эти объекты от материнского массива. Короче, шлепни такой печаткой по стене, и ты получишь кучу дымящихся отбросов.

— Верно, но только дымиться они не будут. И вонять тоже, — возразил Конрад. — Твоя куча может походить на дерьмо или протухшие объедки и, вероятно, даже на ощупь не будет от них отличаться. Но псевдоатомы не пахнут. Они не могут распространяться в воздухе, в отличие от обычных атомов и молекул.

— Разве?.. — неуверенно произнес Баскаль. Нерешительность была ему определенно не к лицу.

— Да брось, поразительно уже то, что ты до такого додумался! У тебя хватит мощности на разделение объектов? И эти мусорные объекты, они способны поддерживать собственное программирование за счет фотоэлектрического эффекта? А композиционный состав?

— Гм… Честно говоря, понятия не имею.

— Вот как? Тогда, скорее всего, неспособны. Значит, ты просто получишь внешне похожие на мусор кучи нановолоконного кремния, не более того. Вероятно, это еще и опасно. Я хочу сказать, что в любом здании всекамня гораздо больше, чем кажется, ведь не только фасады из него делают, верно? Так что будь поосторожней, когда задействуешь эту штуку, иначе кто-нибудь может пострадать.

— А кто назначил тебя голосом разума? — ядовито осведомился Хо.

— Да никто.

— Тогда почему бы тебе не заткнуться? Мямля!

Конрад не удостоил его ответом. Он уже сказал все, что было необходимо. Испытывать терпение Хо — затея не слишком благоразумная. И Баскаль тоже, резко помрачнев, в каком-то угрюмом замешательстве оглядывается по сторонам. Гнев принца может в любой момент обрушиться на него, Конрад понимал это и подумал, не извиниться ли, но решил, что это все равно не поможет. Уж лучше стушеваться и сделать вид, что тебя здесь вовсе нет.

— Так мы начнем или не начнем? — нетерпеливо поинтересовался Стив Граш.

— Угу, — рассеянно кивнул ему Баскаль, — только дай мне немного подумать…

И тут он ущипнул себя за подбородок совершенно отцовским жестом, на секунду превратившись в живой портрет короля, только намного моложе и немного смуглее. И Конрад ощутил новый прилив любви к этому мальчику, Принцу-Поэту всего человечества.