Александр Мазуркин - Житие Иса. Апокриф

— Ладно, будь по-твоему.

Мис снова зашевелил пальцами пониже живота и стал что-то разглядывать под ногами.

— Мы перевернем мир! Да, за счет погрязших в разврате и безделье соседей, не способных ни к чему другому, кроме копания в земле. Мир от этого только выиграет и быстрыми шагами пойдет к светлому будущему, даже если погибнет половина человечества.

— По костям?

— Хотя бы и так, — снова вскинул голову Мис и кольнул Сида рыжими глазками.

— Кости-то будут не только чужие.

— Нужно ли с этим считаться, если цель высока?

— Так что же угодно от нас? — утратил интерес к бесполезной полемике Сид.

— Содействия на пути к великой цели. Ведь и тебе претит то, во что превратились твои предначертания.

— У нас разные дороги.

— А откуда тебе известно, что хотим сотворить мы? Может — рай по твоим предначертаниям?

— Но речь императора…

— Перед быдлом? Да и что было сказано? Что обещано? Половину чужого добра? Дадим! Поход в чужие земли? Будет! А вот кто и как будет править — решим без них. Мы возьмем цвет нации. О, это будет строгий отбор! Мы взрастим на компосте из так называемых масс великую цивилизацию. Для этого нужны люди, преданные мне и императору. То есть императору и мне, — спохватился Мис, покосившись на стоявшего у окна Лия Восьмого.

Император, до этого безучастно слушавший, подошел к говорившим и тяжело оперся о край стола:

— Короче, если на нашем знамени будет написано «С нами Ис», силы наши удесятерятся. Если к этому прибавятся твои знания и мы получим огненные стрелы — станем непобедимыми. Выбора у вас нет: или с нами, или вы отсюда не выйдете. Помни, наместник тебе такой же враг, как и мне. А касательно земного рая — на досуге с Мисом подумайте, я согласен.

— Мы не согласны. Хотя и с наместником нам не по пути. Для нас все люди равны. Да мы и не принадлежим к избранному тобой народу!

— Вас это не касается, — не замечая движения в группе Сида, продолжал Лий Восьмой, — это — на потребу толпе. И для твоих друзей может быть сделано исключение. Что касается тебя… ты же — Ис!

— Не выйдет!

— Очень жаль, — вздохнул император. — Стража! И грохнул кулаком по столу.

Но прежде чем неповоротливые латники вломились в залу, император и Мис были скручены по рукам и ногам и отряд Сида был готов к обороне. Первый ворвавшийся в залу латник загремел по плитам с пробитым пулей нагрудником. Остальные замешкались у дверей.

— За дверь, живо! Иначе все пойдете той же дорогой! — рявкнул Сид. Ошеломленные стражи, пятясь, вышли из залы.

— Двери — на засов, окна — тоже, — уже обращаясь к своим, командовал Сид.

Он подождал, пока все необходимое будет выполнено, и повернулся к онемевшему от стыда и ярости Лию Восьмому:

— Военное счастье переменчиво. И как же вы такую промашку дали!

Император повел налитыми кровью глазами и попросил развязать руки. Просьбу уважили.

— Знал бы — поостерегся. Но уйти вам некуда. Вы в моих руках.

— Ошибаешься, пока ты — в наших. И если с наших голов слетит хоть один волос, то с тебя и твоего прихлебателя слетят головы. Уразумел?

— Уразумел, — понуро ответил император, разминая затекшие руки.

— И без глупостей. Ты видел, что делают наши огненные штуки?

— Чего вы хотите? — вопросом на вопрос ответил Лий Восьмой.

— Беспрепятственного выхода.

— Я дам слово.

— Этого, батенька, мало, придется тебе нас проводить до границы, — сказал Зер.

— А если вассалы попытаются освободить меня?

— Прирежем, — невозмутимо ответил Нави.

— Дайте перо, я буду писать.

Императора усадили в кресло и придвинули к столу. Ног не развязывали. Геф и Нави тем временем внимательно обследовали помещение.

— Еще допиши, что все имущество наше должно быть неприкосновенным. И пусть не вздумают подсыпать в запасы отравы — проверять будем на тебе и брате Мисе. Ясно? — вежливо наклонился к пишущему Зер.

Император кивнул — говорить он был не в состоянии.

Когда Лий Восьмой, брызгая чернилами и ломая перья, закончил послание. Зер взял со стола лист, внимательно прочел, удовлетворенно хмыкнул и передал Сиду. Тот тоже прочел и пустил по кругу.

— Можно передавать, — сказал Сид, когда последний из читавших положил пергамент на стол. — Да, Без, когда сунешь лист под дверь, предупреди, чтоб нас не тревожили, когда надо — выйдем сами.

После этого послание было передано указанным способом страже. С выходом, однако, не торопились. Сид словно чего-то выжидал. И — точно! Дотошный Геф, простукивая тихонько стену, нашел пустоту!