Брайан Плант: «Если», 2002 № 05

Из сибирского городка Т. я уезжал глубокой ночью.

Все смешалось — какой-то концерт, милицейские свистки, шумные пляски. Кто-то из местных учителей принял меня за Пикуля. Я не возражал, Валентину Саввичу это понравилось бы. А директор затащил меня в кабинет. «И закусь есть», — бесшумно открыл он металлический сейф. В глубине сейфа мерцало семь бутылок мариинской водки и валялся жалкий пакетик с леденцами.

Трясясь в вагоне, я вспоминал улыбку своей мудрой жены и спрашивал себя: а Лев Николаевич напился бы? А Антон Павлович, попади он в школу № 2 в музей своего имени, напился бы? А Михаил Юрьевич? А Михаил Евграфович? А милейший Иван Александрович Гончаров? И приходил к выводу: напился, напился бы! Даже милейший Иван Александрович бы напился. «Незаметно для окружающих». Вертелось в голове, как колеса: а где, правда, находится Нишапур? Точно ли в нем проживают одни нишапурцы?

В прекрасный летний вечер 1986 года абхазский писатель Автандил Рухадзе сказал, войдя в мой номер:

— Зачем ты сидишь один в номере? Давай спустимся вниз в пацху, там выпьем молодого вина, скушаем копченого мяса, попробуем свежий сыр.

Почему нет? Мы спустились вниз в пацху и в дружеских разговорах просидели до темна. Вкусное молодое вино, нежное копченое мясо, свежий сыр, ночь, звезды, море, что еще нужно человеку, чтобы понять, что жизнь удается? К сожалению, у праздников есть особенность — заканчиваться. Медлительно приблизился к столику хозяин — массивный, как скала, абхазец в ослепительно белой рубашке. Он медлительно спросил, понравилось ли нам? Медлительно подышал, выражая крайнее уважение. Потом медлительно извлек из кармана ослепительно белой рубашки крошечные деревянные счеты, почти игрушечные, и подбил итог встречи. Глаза абхазца были туманны. Из глубочайшего уважения он смотрел не на нас, смотрел поверх нас — на звезды. Он был по-настоящему радушным хозяином, но я невольно обалдел, услышав названную им цифру. В жизни мне уже приходилось слышать неразумные цифры, но эта прозвучала как-то уж совсем вызывающе.

Но Автандил не удивился. Он так же медлительно, как хозяин пацхи, поднял черные, как ночь, глаза. Из глубочайшего уважения он смотрел не на хозяина, он смотрел поверх него — на звезды.

— Но послушай, — сказал он. — Это получается, что мы выпили по десять литров молодого вина, скушали по семь килограммов копченого мяса, попробовали три круга вкусного молодого сыра?

Хозяин пацхи нисколько не удивился. Медлительно и доброжелательно, как полагается хозяину хорошего недорогого заведения, он снова вынул из кармана белоснежной рубашки крошечные деревянные счеты и, шевеля толстыми, подчеркнутыми щеточкой усов губами, впал в медлительный транс таинственных вычислений. Из уважения он смотрел не на нас, он смотрел поверх нас — на звезды. Он знал что-то свое об этом волнующем нежном мире, он знал что-то такое, чего не знали мы. Он щелкал косточками счетов. Он считал медлительно и упорно. Море, звезды, ночь. Куда торопиться? Было видно, что он никак не мог ошибиться.

— А так и получается, — наконец произнес он.

Хакасия.

Степь, ветер.

Сумеречный горизонт. Ветер разводит волнами травы.

Человек любит не жизнь, говаривал Платон. Человек любит хорошую жизнь.

Там и тут разбросаны по холмам древние фаллические изваяния. На каменном, двухметровом, на самом верху выведено губной помадой: «Оля была здесь». Это, наверное, и есть жизнь, Володя. □

Новый журнал фантастики

должен появиться в Санкт-Петербурге. Издание, финансируемое фондом «Поддержка культурного наследия», будет называться «Полдень, XXI век», и возглавит его Борис Стругацкий. Заместителем главного редактора стал писатель Александр Житинский.

Журнал уже огласил свои позиции в программной статье, опубликованной в Сети. Предоставим слово самим создателям: «Это должен быть журнал, в котором регулярно печатаются новинки фантастики (в первую очередь — отечественной)… Это должен быть журнал с сильным отделом публицистики и литературоведения. Новейшие социальные, философские, естественнонаучные идеи — прежде всего фантастические, неожиданные, поражающие воображение и наводящие на размышления — должны находить место на наших страницах. И текущие литературные процессы будут здесь освещаться тщательно и скрупулезно — ведь помимо всего прочего журнал должен взять на себя роль некоего ориентира для читателя, серьезно интересующегося вопросом «что есть хорошо и что плохо в отечественной фантастике».