Владимир Свержин - Заря цвета пепла

— У тебя есть план?

— Ну, шо касается плана, то у моего доброго друга и вашего родича…

Бонапарт нахмурился.

— Ну да, ну да, у вашего… э-э-э… а впрочем, неважно, составлять планы выходит куда лучше. Я так, сплаваю на тему выразить адмиралу восхищение от имени и по поручению всего молдавского народа в моем лице. Кстати, пока нас толком не разглядели, я бы рекомендовал сменить французский флаг на…

— Что?! — возмутился капитан. — Спустить свой флаг перед врагом? Точно какой-то пират, укрываться под чужим?..

— Минуточку, а кто тут сказал «чужим»? Моим собственным! Мне тут друг Марик Александрийский презентовал замечательный плащ из расшитой парчи.

— Ты что же, предлагаешь поднять вместо флага плащ?

— А шо, у нас в Молдавии так принято. Насколько я знаю, у англичан нет проблем с молдавским флотом. А во французском морском уставе не записано, что военный корабль не имеет права ходить под чужим плащом. Тем более — первый и единственный корабль нашей маленькой, но великой молдавской державы.

— Хорошо, — усмехнувшись, кивнул Бонапарт. — Делайте, как он говорит.

— О, замечательно! Итак, где там мои шмотки? Не будем тупо ждать досмотровую команду, Осман Сулейман Бендер-бей сам нанесет визит славнейшему из славных, знаменитому флотоводцу, адмиралу Нельсону. Благо с английским у меня не хуже, чем с турецким. Капитан, скомандуйте шлюпку на воду.

Комната для переговоров была мне уже знакома, однако на этот раз Жан де Батц вовсе не производил впечатления человека, склонного к метафизическим рассуждениям, воспоминаниям и вообще какой бы то ни было дипломатии. Шпага на поясе и пистолеты в руках свидетельствовали о готовности принять бой.

— Это ваших рук дело? — прошипел он, едва увидев меня и прячущуюся за спиной Камиллу. — Я сделал громадную ошибку, подпустив вас так близко. Но, можете не сомневаться, что бы вы ни замышляли, лично для вас игра уже кончена. Вы умрете здесь…

— И сейчас, — завершил я.

— Что?

— Я говорю, умру здесь и сейчас. Угроза нелепая и, главное, абсолютно лишняя.

Мой собеседник несколько озадачился:

— Это еще почему?

— С одной стороны, на такой дистанции я могу уничтожить вас и вашего помощника быстрее, чем вы вскинете пистолеты. С другой — я здесь для того, чтобы помочь вам. А сейчас помощь вам еще более необходима, чем прежде.

Жан на мгновение задумался, стараясь погасить распиравшую его досаду.

— Да, Мано писал о ваших умениях.

— Обойдемся без демонстраций?

— Хорошо, — скривился де Батц. — Слушаю ваши предложения.

Я благодарно склонил голову:

— У стен монастыря находится порядка батальона пехоты с тяжелыми орудиями. Я не знаю, как они вас нашли, хотя подозреваю, что действительно выследили. Точнее сказать, уверен, что их появление не случайно. Мне неплохо известен человек, отдающий там приказы.

— Вот даже так? Кто же это?

— Некий Арман де Морней, человек Талейрана, его верный пес. Подозреваю, если он здесь, то речь идет не о банальной карательной экспедиции по ликвидации роялистского гнезда. Это охота на дофина. Талейран чертовски желает заполучить его себе.

Лицо де Батца сложилось в непроизвольную гримасу брезгливости. Похоже, образ Отенского епископа-расстриги не вызывал у него благоговения.

— Вам приходилось с ним встречаться ранее? — настороженно поинтересовался я.

— Приходилось, — выплюнул де Батц.

— Насколько я понимаю, уже после революции?

— Почему вы так решили?

— Пока что это лишь предположение. Вас предали в тот момент, когда вы были в полной уверенности, что все готово для спасения короля. Могу предположить, что попытки освободить королеву срывались также в последний момент, и абсолютно случайно.

— Да, это так, но…

— Я готов держать пари, что все это время, вплоть до освобождения дофина, вы работали под неусыпным контролем Талейрана. Он вам бросал наживку, а вы ее заглатывали, он тащил ее все дальше и дальше, до поры до времени давая вам чудесную возможность в последний момент ускользать из-под носа революционной Фемиды. Это его почерк.

Жан задумчиво глядел на меня.

— Строго говоря, он взращивал в вас ощущение вины. Освободив дофина, по его мнению, вы должны были передать мальчика тому, кто сможет о нем позаботиться, возвести на трон. А вам самому лучше всего сложить голову, как и подобает храброму гасконцу, со шпагой в руке и королевским именем на устах.

Де Батц молчал.

— Что-то пошло не так?