Сергей Булыга: Ведьмино отродье

И Рыжий прыгнул в ялик, сел, схватил весло и оттолкнулся от "Тальфара", сделал один гребок, второй, взял курс, наддал, еще наддал.

- В-ва! - закричали с палубы, дразнили. - В-ва! В-ва!..

И замолчали. И ты молчал: греб, наддавал. Там, впереди - высокая отвесная скала. Она горит, сверкает золотом. Там, кстати, все из золота деревья и трава, и птицы, звери, даже вода в ручьях, и та - расплавленное золото, и всякий, кто взойдет на этот Остров... В-ва, Рыжий, в-ва, наддай! Еще наддай! Еще! Семь лэ осталось. Пять. Еще наддай! Вот он, заветный Остров, совсем близко: он весь из золота, и не простого, а магнитного, и потому к нему очень легко грести. В-ва, Рыжий, в-ва! Два лэ... Один! Что там, на Острове, никак не рассмотреть - глаза слепит сияние. Но и бояться тебе нечего - прибоя вовсе нет, зыбь на воде, греби, еще наддай, еще, вот ты сейчас пристанешь и притронешься к скале - и сразу сам станешь магнитным и, значит, никогда уже тебе отсюда не уйти. Тем, на "Тальфаре", что? Они вон где остановились! Они, чуть что не так, сразу уйдут. А ты...

Кр-рак! Ялик врезался в скалу, притерся боком и застыл. Рыжий сложил весло, зажмурился, протер глаза, открыл их, посмотрел - скала, но не из золота. И в то же время не из кварца. Ощупал ее - гладкая и скользкая, но и не ровная, как зеркало, а вся в буграх, словно в застывших пузырях. И очень крепкая - когтями в нее не вцепиться. Тогда он глянул вверх - свет, очень яркий свет, и ничего не рассмотреть...

И вдруг сверху послышалось:

- Эй, ты!

Рыжий вскочил и встал задравши голову, пытаясь рассмотреть, что там, вверху, но тщетно. А неизвестный снова прокричал:

- Держи!

И там, вверху, что-то мелькнуло и исчезло, потом еще мелькнуло, и еще...

И рядом с яликом упала на воду корзина. Р-ра! Самая обычная плетеная корзина. В таких торговки носят рыбу. А здесь к корзине был привязан трос, трос уходил наверх, терялся в ослепительном сиянии. Рыжий ощупал трос на крепость...

- Садись! - послышался все тот же голос.

Рыжий, подумав, сел в корзину. Корзина дернулась и стала подниматься. Рыжий сидел вцепившись в нее лапами, молчал. Смотреть по сторонам было нельзя - свет ослеплял, - и он зажмурился. Корзина, то и дело ударяясь о скалу, ползла все выше, выше, выше. Удар, еще удар...

И замерла. Рыжий открыл глаза...

Да вот как раз и не открыл - не смог! Веки не слушались его! Так и сидел с закрытыми глазами. Он даже лапами не мог пошевельнуть: застыл, как каменный. Прислушался - ни звука. А яркий свет...

Глаза у Рыжего были по-прежнему закрыты, но свет был до того силен, что даже через веки ослеплял. А после свет стал понемногу меркнуть, меркнуть...

А вот уже и веки его дрогнули. А вот уже и можно их поднять...

И что с того? Рыжий открыл глаза и осмотрелся - вокруг было темно, он ничего не видел. Тогда он осторожно поднял лапу, медленно провел ею вокруг себя... Да, прутьев нет, он не в корзине уже - на полу. Пол устлан чем-то мягким и пушистым - это лишайник или мох... Только откуда здесь лишайник?! Рыжий вскочил застыл, принюхался...

Цветы! Много цветов...

И шелест крыльев. Крик:

- Цвирин-тсаар! Цвирин-тсаар!

И...

Свет!..

Да нет, это даже не свет, а так - там-сям мелькнули огоньки и тотчас же погасли, потом опять зажглись, затрепетали, словно свечи. Но то были не свечи, а светильники - цветные, разных форм... Нет, никакие это не светильники - это цветы! Они светились в полной темноте, их было множество, со всех сторон, среди густых ветвей диковинных, невиданных растений, которые сплошным ковром скрывали стены, потолок пещеры... или зала? И шелест крыльев, возгласы:

- Цвирин-тсаар! Цвирин-тсаар!

Р-ра! Рыжий, это же птицы! Ты только присмотрись, они везде - среди ветвей, на стенах, потолке... И ты их сразу же узнал! Тогда, ты помнишь, перед штормом, гребцы кричали: "Это гуси!", а ты смотрел в подзорную трубу и все гадал, да что ж это за птицы, таких ты никогда еще не видел, а птицы все летели и летели - все ближе к солнцу, ближе, ближе...

- Цвирин-тсаар! Цвирин! Цвирин! - теперь кричат они. А перед штормом они все молчали. А ты смотрел на вожака...

А где сейчас вожак?

А вот он, впереди, в каких-то десяти шагах перед тобой; он смотрит на тебя, чуть-чуть склонивши набок голову. Он ждет тебя, иди! И Рыжий сделал шаг, второй...

И оступился! И упал!..

Упал бы, да, но вовремя успел вцепиться - одновременно лапами и стопами - в пол, впиться в него когтями. Но только это был уже не пол, а ствол, а может, ветвь - толком не разобрать. Внизу, под этой ветвью, были еще ветви, была листва, были цветы и птицы, много птиц, и все они кричали, клекотали, били крыльями. И, видно, если б ты не удержался и упал, то падал долго бы, а сколько это долго, даже не представить. Так что вставай, а то застыл на четырех, как зверь... Вставай, иди, будь осторожен. И Рыжий встал...