Алексей Борисов - Утро Земли

Арнольд Фолкнер нахмурился. Годы хаоса ко многому их приучили. В особых обстоятельствах реакция, умение спустить на тормоза инстинкты и нажать курок важнее старой этики. Это если есть желание выжить. За Себя Арнольд готов был поручиться. Иначе он не прожил бы двадцать три года после Утра Смерти.

– Если вооружён, то да.

– Ватсон пойдёт безоружным, – лейтенант поставил точку в споре.

Люк и Арнольд замолчали. Они старались не смотреть в глаза друг другу, не встречаться взглядом с лейтенантом и осторожно поглядывали в сторону Чарли. Люк придвинулся поближе к старику и горячо зашептал на ухо:

– Но почему он посылает этого щенка? Почему не Стэнли? Почему?

– Тебе не жалко Стэнли? – хмыкнул фермер.

– Я не о том. Не понимаю…

Старик вздохнул и принялся перебирать бороду пальцами.

– И для меня это загадка. С одной стороны, знаешь, он прав. Стэнли будет смотреть, а Чарли станет слушать. Того, кто смотрит, легче обнаружить. А слушать можно и сквозь стены.

– Там есть стены?

– Везде есть стены. У палаток в том числе.

Люк пожал плечами.

– А может быть, ты прав, – неуверенно пробормотал старик, – Лейтенант посылает его не на смерть, а на переговоры. Понимаешь? Этот малый с пятном – идеальный посредник.

– Убьют его и всё.

– Как знать.

– Посредник, говоришь, – Люк усмехнулся, – Медиатор.

Он повторил несколько раз необычное слово, ухмыльнулся и добавил:

– Лежит и бормочет, верно говорю тебе – молится. Не посредник он, а этот, как его, слово забыл. Точно, медиум!

Арнольд снова посмотрел на Чарли и попробовал представить, о чём тот думает сейчас, когда лежит и всё слышит. Или действительно молится, и на мир вокруг не обращает ни малейшего внимания?

Чарли пытался разобрать в своих чувствах, страхах и желаниях. Он слышал сказанное, но не мог повлиять на события. Пока не мог. И слово «медиум» ему понравилось.

-

Он вышел к лагерю в глубоких сумерках и осторожной, приземистой тенью скользнул между платками. Он уже знал, что в лагере есть люди, их голоса звучали из-за ткани странно – высоко и в то же время приглушённо. Увы, ни слова незнакомой речи он не понимал, и всё, что смог – пересчитал примерное количество людей. Не больше дюжины. Чарли обошёл по периметру лагерь, собрался идти обратно, и неожиданно почувствовал чужое внимание. Его обострённая в одиночестве эмпатия соприкоснулась с направленным, сосредоточенным взглядом, и прежде, чем заглянуть в чужие, враждебные глаза он обернулся, попытался их отыскать.

По краю зрения мелькнули быстрые тени, но Чарли не мог рассредоточить внимание повсюду. Он замер посреди пустого пространства, отчётливо видный в алом пальто с неправильными пуговицами. Беззащитный и сосредоточенный на мысли, что сейчас он – отличная цель для стрелка.

Отчаянно хотелось сунуть руку в карман и нащупать старое, обтёртое тепло близкой вещи, игрушки, чудом спасённой там, под обстрелом. Вот бы дотянуться и занять себя самообманом, на секунду возвратиться памятью в туда, тогда, где он один и никому не нужный, маленький.

«Это равнозначно смерти», – одёрнулся Чарли, медленно шагнул лицом на темноту, откуда физически высверливал взгляд. Человек с пятном поднял руки вверх.

Темнота сместилась плотностью и отсветом, и выступила ближе человеческой фигурой с автоматом, поднятым, нацеленным прямо. Чарли рассмотрел фигуру незнакомца – тонкая и невысокая, совсем не такая, как у бойцов в отряде. Откуда-то сверху блеснул нечаянный луч, выхватил из тьмы фигуры два коротких росчерка – глаза.

Глаза смотрели поверх тяжёлой протяжённости ствола, в них было удивление, сосредоточенный и злой вопрос, как будто незнакомец колебался – кто перед ним – друг или враг?

Чарли хотел сказать словами или жестами: «я безоружен, я не враг», но не успел.

Из бокового зрения метнулись быстрые тени. Он не успел понять, что происходит, а какое-то наитие, инстинкт, толкнули его вовсе не туда, куда звучал приказ на родном языке.

– Чарли, ложись!

Он шагнул вперед, и встал спиной к незнакомцу.

Заслонил от возможной угрозы.

Выстрел.

Не прозвучал.

Люк длинно выругался, и Чарли мог бы поспорить – сейчас он готов нажать на курок, и не важно, кому достанется дробь.

– Придурок! – выкрикнул лысый боец, а за спиной у Чарли сдавленно звучала схватка. Она продолжалась недолго: лейтенант выволок на обозрение врага. Оглушённого ударами, покорного, безоружного.

– Арни, помоги связать, – командир недовольно посмотрел на Чарли, – Ты что творишь?