Мак Рейнольдс: Дело об одноразовом драндулете

Он с ужасом смотрел на меня, его дряблый старческий рот дрожал.

Я окинул взглядом его пустые полки, и мне стало не менее тоскливо, чем ему. Не скажешь, что они завалены - обезвоженные супы, несколько банок того-сего и так далее и тому подобное.

- Что случилось с деликатессной едой? - спросил я. - Мне кажется, несколько лет назад все только и говорили о деликатессной еде?

- 19

- Да, - сказал он, растроенный больше меня. - Но уже тогда слово деградировало от своего первоначального значения. Теперь деликатессная еда - это все, что съедобно и от чего не рвет. По кулинарным рецептам, если добавить немного обезвоженой петрушки и несколько крупинок мононатриевого глюконата в банку таматного супа, он превратитя в деликатессное блюдо.

Когда я повернулся уходить, он машинально ущипнул меня за зад. Признаюсь, меня начинают удивлять обитатели этого дома. Четверо мужчин поселились в этом старом доме из коричневого камня на 35-й стрит почти сразу после второй мировой войны и в дом не допускались даже уборщица, если говорить о женщинах. Я единственный, у кого в те времена были свидания и была она - Лил.

Я вошел доложить в оффис. Жирный сидел, откинувшись на спинку кресла, с закрытыми глазами, то выпячивая, то втягивая губы свидетельство того, что он думает. Сколько лет это было равносильно табу. Когда он думает, ему нельзя мешать. Но на этот раз - это уже слишком.

- Какого черта ты там обдумываешь? О чем размышляешь? - спросил я.

- Об обеде, - ответил он.

Я сел за свой стол.

- Хочешь услышать мой доклад?

Он открыл глаза и сердито посмотрел на меня, по-видимому, он уже забыл, с каким поручением посылал меня. И все же насмешливо ответил:

- Давай со всеми подробностями из своей знаменитой фотографической памяти изложи свой отчет.

Я рассказал ему, как ходил в маленький гостиничный номер, где размещались все оффисы "Рапчед моторс компани". Рассказал и о гибкой грациозной мисс Ле Гуин. Когда я завершил свое описание, у него появился испуганный вид.

- Надеюсь, ты не сказал ей, чтобы она пришла сюда в девять вечера?

Я признался, что эту часть его инструктажа я забыл. Я рассказал ему, что обнаружил, что Мата Хари и Чарли Азимов - единственные сотрудники компании, кроме трех, возглавлявших проэкт английских ученых. Затем я сообщил ему, что мисс Ле Гуин алкоголичка, каких свет не видывал, и если бы она пила воду, а не крепкий бурбон, то утонула бы.

Слезящиеся старческие глаза прищурились, как будто он подбирался к жертве.

- Заметил, чьей фирмы виски? - спросил он и его голос дрожал меньше обычного и звучал почти разборчиво.

Я задумался.

- Ну, да, но сейчас не могу вспомнить.

Он вздохнул до самого дна своего брюха.

- Я еще не забыл время, когда ты мог вспомнить такие непоследовательные сведения, как имена сенаторов нашего штата. Ладно, что еще? - сказал он с детской обидой.

- Ну, да, мне кажется, что мисс Ле Гуин говорила еще что-то, я еще подумал, что это надо сообщить тебе, но сейчас я не могу вспомнить, рассердился я.

И как раз в этот момент вошел повар - как его там зовут? - и сказал, что пора обедать.

Пузанок, оленина под приправой без петрушки оказались превосходными, и Жирный почувствовал себя в своем варианте рая аллаха. Так как у нас было правило не говорить о деле за едой, он усладил мой слух несколькими резюме из нескольких глав только что прочитанной книги "Трое на кресле", явно забыв, что я, и никто другой, состряпал приукрашенный отчет идиоту-редактору много лет назад.

- 20

Когда мы вернулись в оффис и пили кофе, раздался дверной звонок и я пошел открывать. Сначала мне показалось, что стоящий за дверью в простыне, а на голове у него лежит петля из плетеной черной веревки. Затем понял, что это честный, добропорядочный араб.

Приоткрыв дверь, я сказал в щель:

- Если вы собираете средства в пользу палестинской стороны в Столетней Войне...

Он прикоснулся к своему лбу, губам, затем к сердцу и сказал:

- А_с_с_а_л_а_м а_л_е_й_к_у_м.

- Это замечательно, - ответил я. - Что вам угодно?

Он погладил бороду с видом какого-то персонажа Три-Ди из "Возвращения багдадского вора" и ответил:

- Э_ф_ф_е_н_д_и, я хочу говорить с вашим хозяином.

Я задумался, но, черт побери, сколько месяцев не смеялись в этом доме. Открыв дверь, я машинально впустил его и повернулся, чтобы принять у него шляпу и повесить на вешалку в холле, прежде чем сообразил, что этого не требуется. Повел его назад в оффис.

Когда я вошел в оффис, Жирный встретил меня сердитым взглядом.