(Алексрома) Ромаданов - Плоть, прах и ветер

Я принял горячий массажный душ и только вышел из ванной, в дверь постучали. Портье вкатил в комнату тележку. На ней одиноко стояли черные лакированные ботинки, над которыми на высокой перекладине покачивались на вешалках смокинг цвета антрацита, брюки с шелковыми лампасами, открытый жилет и крахмальный пластрон. Вдобавок я получил от портье широкий атласный пояс, галстук-бабочку и серебряные запонки. В этом городе проявляли фантастическую заботу обо мне! Но к добру ли это?

Когда за мной заехал Игор, я был полностью экипирован. На нем была точно такая же светская "униформа".

- Отлично смотришься, - коротко бросил он, смерив меня быстрым взглядом с головы до ног. - Нас ждет машина.

Внешне он был как всегда сосредоточенно-спокоен, но по отрывистости речи можно было заключить, что он не в духе.

- А где Лина? - спросил я его, когда водитель усадил нас на заднее сидение роскошного черного лимузина.

- Официально мы не женаты, как ты можешь догадаться, ответил он. - Кроме того, она не "вечная". Поэтому я не могу ее брать с собой на приемы.

- Но у нее ведь есть какой-то статус?

- Статус моей служанки, - невесело усмехнулся Игор.

- Долго вы вместе? - спросил я, вспомнив, что никто не имеет права держать прислугу из числа ликвидантов больше года.

- В любом законе есть лазейки, - уловил он мою мысль. В конце года я ее увольняю, а первого января снова принимаю на работу. И так четырнадцать лет...

- Сколько?! - я был ошеломлен. - Но это значит... Это значит, что ты сразу разыскал ее, когда она ушла из Интерната!

- Да, - невозмутимо подтвердил он.

Черт побери, почему мне не пришла тогда в голову мысль броситься в догонку за Линой, чтобы спасти ей жизнь?! Почему Игору пришла в голову такая очевидная идея, а мне - нет?

- И ты мне ничего не сказал, уходя из Интерната, чтобы найти ее? - посмотрел я на него с укором.

- Только не говори мне ничего про братство, - спокойно предупредил он меня. - На мою психику это давно не действует.

- Значит, любовь выше братства? Я тебя не упрекаю ни в чем, я просто хочу понять...

- Я скажу тебе честно, как прежде, когда мы во всем доверяли друг другу, - он понизил голос. - Я всегда любил Лину, но мне казалось, что ты любишь ее больше меня, поэтому я не хотел мешать тебе. Но в ту последнюю ночь я увидел, что ты любишь меня больше нее. Это давало мне моральное право...

- Какая же ты свинья! - перебил я его, пораженный таким цинизмом.

- Извини, - сказал он, не обижаясь на мое оскорбление. - Просто я люблю ее больше всего на свете, понимаешь? Больше тебя, больше себя и больше своей жизни.

- Ладно, ты тоже извини, - хлопнул я его ладонью по руке.

Лимузин подкатил к светящейся огнями резиденции Директора. Это была классическая помпезная вилла в два этажа, с порталом и колоннами, с верандой и оранжереями. На фоне остального унылого ландшафта она смотрелась дворцом из восточной сказки. В вестибюле под огромной хрустальной люстрой гостей встречал сам Директор. Он оказался точно таким, каким я его себе представлял: массивным, пухлым и румяным, с круглым мясистым лицом. Его жена была под стать мужу, крупна и широка в плечах. Вместе они смотрелись как два спекшихся боками пышных пирожка. Игор торжественно представил меня.

- О, известный писа-а-атель! - Директор радостно схватил меня за руку, как давнего знакомого. - Читали мы вас, читали! "Смерть на цыпочках" - очень даже! Мрачновато, но со вкусом.

- Да-да, - так же радостно вторила ему жена.

- Я польщен, - приложился я губами к ее тяжелой розовой руке.

- "Говори, стерва! - взревел майор Камински, вздергивая Смерть на дыбы и вонзая ей в пятки иглы электродов", процитировал Директор.

Я еле сдержался, чтобы не поморщиться. Терпеть не могу, когда меня цитируют мне же. В моем воображении при этом неизменно рисуется сцена с котенком, которого тыкают мордочкой в наложенную им кучу.

- "Говори, сука!" - сдержанно поправил я Директора, принимая от официанта бокал с вином.

- Точно, "сука"! - захохотал он. - "Говори, сука!!!"

Его жена только сконфуженно кивала, с легким осуждением глядя на мужа как на расшалившегося ребенка.

- Говори, сука! - крикнул он вдогонку просеменившему мимо нас поджарому догу.

Собака повернула голову и посмотрела на хозяина грустными преданными глазами - тот покатился со смеху. Она радостно гавкнула в ответ.

- Ха-ха-ха, молчи, сука! - заорал Директор сквозь хохот. - Я когда прочитал этот кусок, меня самого будто током шибануло.

Жена с улыбкой протянула ему свой бокал с вином: она явно мечтала заткнуть ему рот.