Владимир Рыбин - Дело об убегающих звездах

<����И бумажник тоже померещился? - спросил себя Чуприн. - Сразу двоим? Что это - коллективная галлюцинация?..> Ему стало легко от мысли, что он не одинок, и подумалось, что уж лучше пусть медкомиссия признает его ненормальным, чем всю жизнь ходить с тяжкой верой в нечистую силу. От галлюцинаций врачи знают, как лечить. А поди-ка попробуй доказать, что все виденное правда. Свихнешься только от того, что все тебя будут считать свихнувшимся.

- Разрешите выяснить?! - крикнул он с такой страстью, что начальник вздрогнул.

- Что выяснить?

- И доложить...

- А, валяйте, - сказал начальник рассеянно, видно, тоже решал непосильную задачу насчет бумажника: принимать ли его как реальность или как галлюцинацию...

Чуприн вышел на улицу и размашисто пошагал знакомой дорогой мимо продмага, мимо скверика с бетонной балериной на забрызганном пьедестале, мимо окон с наличниками и без таковых, мимо глухого забора пенсионера Ивана Ивановича и калитки с нарисованной свирепой собакой. Когда завернул за угол, увидел Ивана Ивановича, как всегда мирно сидевшего на своей скамейке. Чуприн приостановился, чтобы перевести дух, подождал - вдруг опять пропадет? - подошел, не сводя с него глаз, спросил ласково:

- Что это вы сегодня без галош?

Иван Иванович не ответил и даже не удостоил его взглядом.

- А звезды сегодня будут? - не сдавался Чуприн.

- Черт их знает, - сказал Иван Иванович и выругался, чем несказанно обрадовал младшего лейтенанта. До этого инопланетяне, по его мнению, никак не могли додуматься.

- Вон сколько понаехало, какие теперь звезды.

Только тут Чуприн увидел, что ворота заводика раскрыты настежь и в глубине двора ходят какие-то люди.

- Где вы вчера были? - осторожно спросил он, стараясь не выпускать из вида ни Ивана Ивановича, ни тех людей во дворе.

- Проходимец! - вдруг взорвался Иван Иванович. - Чтоб ему подавиться моей четвертинкой! А я, старый дурак, еще посочувствовал, думаю, мается человек, опохмелиться хочет. Ну и дал ему два целковых. А он мне свою путевку в дом отдыха на неделю. Думал, отдохну, чего ж не отдохнуть цельную неделю на два-то рубля. Одни харчи чего стоят. Приехал туда, а вместо путевки шиш в кармане, только тепло осталось...

- Вчера, значит, вас тут не было?

- Как я мог быть тут, когда был там?

- А тепло, значит, было? - Чуприн обрадованно вскочил. Все-таки свидетель, в случае чего подтвердит. - Вы не уходите пока, разговор есть.

Оглядываясь, он побежал к раскрытым настежь воротам. За ними на узкой площадке перед одноэтажным зданием заводика остановился. Вот он, двор, который ему давно следовало оглядеть. Двор как двор, серый, пыльный. Дверь, которую, было видно, давно не открывали, замок на дверях большой, амбарный. Здесь еще острее, чем на улице, пахло озоном, словно это было наглухо закрытое помещение, куда не залетает ветер.

Человек с портфелем, стоявший у двери, оглянулся, посмотрел на младшего лейтенанта спокойно и уверенно, по чему сразу можно было определить немалого начальника.

- Это же надо! - сказал начальник тоном артиста Зиновьева, обращаясь то ли к работнику милиции, то ли к своим двум спутникам, как раз подходившим к нему с большим ломом.

При виде лома у Чуприна засосало под ложечкой.

- Э-э, взламывать-то нельзя. Без разрешения...

- Я разрешаю, - сказал человек с портфелем.

И не успел Чуприн придумать очередной довод в защиту законности, как замок, хрюкнув по-поросячьи, отлетел в сторону. Дверь распахнулась и... За дверью за белым турникетом все увидели мирно дремавшего вахтера.

- Что это вы, люди хорошие, вламываетесь, будто к себе домой, сказал вахтер, зевая и вздрагивая после сна.

Видя, что онемевшие взломщики не в состоянии вымолвить слова, вахтер улыбнулся понимающе и произнес до ужаса буднично:

- Проходите, раз пришли. Только никого нет, все уехамши. Один я остался.

Растерянные посетители, торопясь и толкаясь, прошли через турникет и направились по тускло освещенному коридору к двери, над которой висел светящийся трафарет <����Цех>.

- Наверное, есть другой вход, а этот вроде как запасной, - неуверенно сказал человек с портфелем. В его голосе слышался испуг: ведь это он велел взломать запертую дверь.

- Нету другого входа, - растерянно произнес Чуприн, который никак не мог прийти в себя от очередной галлюцинации. - Я этот завод сто раз по забору обходил, тут одна дверь.

Хрипло вскрикнув, он вдруг резко развернулся и побежал назад. Вахтера, как ожидал, на месте не было. До турникета невозможно было дотронуться, такой он был горячий.