Фредерик Дар - Искатель. 1993. Выпуск №6

За свою жизнь я поглотил немало пищи и думаю, что самые ограниченные из вас (а их немало) догадались об этом, но никогда я не принимал пищу в таких условиях. Этот обед в зале более обширном, чем конференц — зал Дворца Взаимопомощи, в компании со старухой на колесиках и сэром Долби с постной миной проходит так же весело, как препарирование подопытной крысы. Кроме жениха Синтии, за столом присутствует директор винокурни, достопочтенный Мак Шаршиш. И хотя уровень вашего образования находится на уровне стебля стелющегося плюща, вам, наверное, приходилось видеть английские гравюры, изображающие мистера Пиквика.

Ну так вот! Это и есть Мак Шаршиш: кругленький человечек, красный, как кардинал, с брюшком, как капот Люстюкрю; маленькими пухлыми ручками, лоснящимися губами, флуоресцирующим носом; светлыми волосами, редкими и больными, прилипшими к черепу, усеянному коричневыми пятнами; дряблыми щеками, отвисшими брылями; глазками в форме апострофа; на подбородке у него ямка, глубокая, как могила Винсента, на шее изжеванный воротник и широкий галстук, а голос похож на занудство сопливого малыша.

Он много говорит, в то время как остальные молча едят. Его излюбленная тема — погода: какая она сегодня и какой она будет завтра. Темами ее Светлейшего Величества [23] Вы это заметили (авт.). — тоже являются рекорды погоды на всех континентах. Не оттого ли, что их остров окружен водяной пылью (с трехпроцентной индексацией)? А может быть, потому, что англичане — морской народ? Или потому, что они самые занудливые in the world [24] В мире (англ.). ? Так было в течении веков и так будет во веки веков: в Великобритании говорят только о погоде.

Это продолжается в течение всего обеда. Потом все переходят в гостиную. Я прошу разрешения катить тележку тетушки Дафни, и она удостаивает меня этой чести. Кажется даже, что это трогает ее до глубины души. К счастью, мои права на вождение грузового автотранспорта при мне. Я драйвую старушку через огромные комнаты. Классный кортеж, ребята. Синтия следует за мной. Я чувствую, как ее фиалковый взгляд устремляется на мою грациозную спину, как пчелка на пыльцу розы. За ней вышагивает ее жених, мерзкий Долби, и, замыкая шествие, Мак Шаршиш катится по коврам, как бочонок.

Сигары, виски… Для славного Сан-Антонио [25] Попробуйте его, дамы, и вы убедитесь в этом (авт.) наступает момент, когда можно рискнуть. Это расследование, ей — богу, совсем не похоже на другие. Оно напоминает шахматную партию. Вместо того чтобы лезть напролом и крушить декорации, здесь надо продвигаться с большой осторожностью, тщательно взвешивая каждый ход, обдумывая каждое слово, и играть только наверняка.

Произнося тост за моих хозяев, я вновь выражаю свою радость по поводу того, что нахожусь среди них. Я обещаю им, что сразу же по возвращении во Францию я отправлю им несколько ящиков Дом Периньона в память об этой незабываемой встрече. Это вхождение в область желаемой материи, как выразился бы мой знакомый ассенизатор.

Я провожу параллель между виски и шампанским. Я рассуждаю, я воспеваю, я прославляю, я превозношу. И в завершение очень к месту вставляю безобидное пожелание:

— Для нас, французов, виски остается загадкой. Признаюсь, что мне бы не хотелось покидать Шотландию, так и не побывав на винокуренном заводе.

— Наш завод не так велик, — отвечает Дафни, — но если вам так хочется, Мак Шаршиш не откажет себе в удовольствии показать вам производство, не так ли, дорогой?

Колобок сияет. Он — в восторге. Он настаивает, чтобы мы сразу договорились о встрече. И мы решаем, что Синтия завтра в dinner [26] В обед (англ.). повезет меня в Мойзад-Цыпленхэм на экскурсию. Недурно, да? Это позволит мне познакомиться с окрестностями.

Усаживаясь за руль своего катафалка, я ставлю точку в этом удивительном вечере, а заодно, так как я не ленив, и на данном этапе развития ситуации.

До сих пор все идет как по маслу. Я проник в дом и подружился с подозреваемыми, за исключением сэра Долби, который, кажется, полюбил меня, как почечные колики. Два обстоятельства смущают меня: подозреваемые вовсе не подозрительны. Старая леди-калека, ее очаровательная племянница, их жизнерадостный управляющий кажутся мне такими же чистыми, как кислород, закатанный в банки на вершине Монблана. И наоборот, вторая деталь, которая беспокоит меня, — это полное отсутствие интереса к нападению его жирнейшего высочества, Берю I-го, короля дураков. В конце концов, когда на вас нападает бандит в маске, прокалывает шины вашего шарабана и угрожает вам револьвером — это должно как-то взволновать вас и ваших близких, разве не так?