Виталий Меньшиков - Искатель. 1967. Выпуск №6

В декабре этого года исполняется 50 лет со дня образования ВЧК.

Мы предлагаем вниманию читателей повесть, в основу которой легли события, происходившие в годы второй мировой войны в глубоком тылу нацистской Германии и на территориях некоторых европейских стран, оккупированных гитлеровским вермахтом.

Главный герой повести — советский разведчик-чекист вместе с группой подпольщиков-антифашистов вступает в поединок с гитлеровской контрразведкой, ограждавшей дальние и ближние подступы к сверхсекретным объектам Третьего рейха, где создавалось тайное оружие.

Рывок чудовищной силы сбросил Франца на пол с верхнего этажа нар. Острая боль впилась в голову. Она разорвала вязкое, как топь, сновиденье узника, ошеломила грохотом взрывов, криками раненых и проклятиями, исторгнутыми из уст сотен заключенных.

— Ты жив?

В едком дыму, резанувшем горло удушливым кашлем, Франц различил обожженное лицо друга.

— Все горит! Быстрее…

Франц почувствовал, как Роберт подхватил его под руки и поволок сквозь хаос опрокинутых, исковерканных взрывной волной нар, столов, продырявленных осколками тюфяков, питьевых бачков.

Прежде чем за их спиной рухнула на тела убитых и раненых раскаленная кровля, взметнув огненный фонтан искр, Роберт успел подтащить Франца к провалу в бетонной стене блока.

Штайнер жадно глотал ночной воздух, подсоленный приморской сыростью. Опираясь на плечо Роберта, с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся прочь от блока, едва не ставшего для него могилой.

Стремительно нараставший свист новой серии бомб заставил Роберта и Франца припасть к земле.

— Если бомбят весь район полигона, то сегодняшняя ночь — наш единственный шанс! — крикнул Франц Роберту в самое ухо. Узников оглушал скрежет и треск полыхавших строений, громовые раскаты бомб, густо ложившихся по всей территории концентрационного лагеря.

Роберт, стиснув зубы, выжидал скоротечной паузы в бомбовом шквале. «Во что бы то ни стало надо пробиться к полигону и блокам конструкторов до рассвета…»

Он вскочил и, подхватив друга, увлек его к стенке соседнего бетонного блока. Роберт выбрал этот блок в качестве промежуточного прикрытия на пути к комендантскому бункеру.

Прошло всего несколько минут с того момента, когда панический «алярм» [1] Алярм (нем.) — тревога. сирен фашистской ПВО захлебнулся в первой волне разрывов фугасных и зажигательных бомб, сброшенных на концентрационный лагерь Трассенхейде эскадрильей английских «ланкастеров», атаковавших сверхсекретный испытательный полигон фашистского рейха.

Необычайной интенсивности желто-оранжевое свечение, словно из кратеров вулканов, било слепящими гейзерами в разных концах лагеря.

«Сигнальные бомбы…» — мелькнуло в голове Франца.

— Смотри! — не в силах сдержать ужаса, крикнул Роберт, отчаянно стиснув руку Франца.

На месте, где черным рубцом только что вырисовывался «русский барак», багрово дымился огромный кратер…

— Прощайте, товарищи! — сдавленно, пересохшими губами прошептал Франц.

Кто еще, помимо их двоих из подпольной лагерной организации, уцелел этой ночью? Их побратала ненависть к одному врагу — фашистскому зверю. Породнила одна мать — любовь к родной земле: австрийских рабочих и русских солдат. От самого Маутхаузена до концентрационного лагеря специального назначения под Пенемюнде вместе с двумя австрийскими антифашистами — Францем и Робертом прошел русский капитан Петр Загорный все семь кругов нацистского ада. Здесь он стал их старшим товарищем, вожаком. И «русский барак» был до конца боевым штабом бесстрашных подпольщиков.

Узники чувствовали, как от стены к их спинам, прижатым к бетону, передавалось содрогание всего блока. Каким-то чудом он еще защищал от шквала осколков. Десятки бараков и бункеров срезал с лица земли гигантский бульдозер ночного налета.