Анджей Сапковский - Случай в Мисчиф-Крик

"Хватит с меня", -- мысленно повторял Джесон Ривет, захватывая в кулак вожжи всех шести лошадей сразу. Они послушно пошли, скользя, топая и звеня подковами по камням, -- сивый мерин преподобного, гнедая плотника Стаутона, гнедая кобыла Абирама Торпа, серая в яблоках кобылка констебля Корвина, буланый жеребец дядюшки Уильяма и его собственный буланый.

-- Ну, парень, -- поторопил пастор. -- Не тяни! "Ну, я сыт по горлышко, -- подумал Джесон, -- сыт и им, и всей этой погоней. Похоже, осточертело не только мне".

-- Надо взглянуть правде в глаза, -- угрюмо проговорил Адам Стаутон. -Мы больше чем в шестидесяти милях от дома. Корм для лошадей кончается, а достать его будет негде, потому что если здесь в лесах и есть какое-то жилье или ферма, то наверняка нищенские, и ничего мы там не получим. К черту, господа, и долго вы еще собираетесь тянуть? До зимы? Докуда собираетесь дойти, до реки Коннектикут? До Аппалачей? Абирам Торп, черт побери, раскрой рот, повтори, что недавно мне сказал. Кто-нибудь, дьявольщина, должен же наконец сказать!

Опиравшийся на мушкет Абирам Торп переступил с ноги на ногу, помял в руках украшенную енотовым хвостом шапку. Все знали, что он не любитель трепать языком. Если спрашивали -- отвечал кратко, ворчливо, и то не всегда. А если не спрашивали, подавал голос очень редко.

-- Мне думается, -- пробурчал наконец охотник, кашлянув в кулак, -надо возвращаться. Мы отошли, пожалуй, далековато.

-- Далековато! -- фыркнул Адам Стаутон. -- Ничего себе далековато. Да мы больше чем в шестидесяти милях западнее Уотертауна. Ушли даже дальше, чем капитан Зли-зар Холиок в тысяча шестьсот тридцать третьем.

-- Вы, господа, оба, -- преподобный Мэддок вперился в плотника и траппера пронизывающим взглядом, глаза сверкали, словно черные озера, между полями шляпы и немного подпорченной белизной отложного воротничка, -- оба вы добровольно взялись участвовать в погоне, никто вас не принуждал. Поэтому меня удивляют ваши слова и ваше неожиданное уныние, мистер Стаутон. Похоже, вы забыли о стоящей перед нами задаче. Закон и правосудие...

-- Закон! -- снова фыркнул плотник Стаутон. Во всей группе -- Джесон Ривет заметил это уже давно -- плотник был единственным человеком, которому хватало смелости запросто прерывать преподобного.

-- Законом лошадей не накормишь, черт побери!

-- Берегись! -- сказал Генри Корвин. -- Поостерегись призывать черта, Адам Стаутон. Он готов явиться в любую минуту.

Плотник опасливо оглянулся, покосился на холмик свежей земли, укрывающей снятый с дерева скелет. Но тут же гордо поднял голову.

-- Что до вашей справедливости, -- проговорил он, глядя на пастора, -так я и сам уверен, и вас уверяю, что с ней управятся и без нас. Ее лошадь пала тут же за Пенакуком, не иначе -- загнала, вы же видели труп. А продираться пехом по безлюдью она долго не сможет, потому как хромая она. Так что правосудие ей свершат холод и голод, и за палача будут медведь, волк иль краснокожие. Останется от нее не более чем вон от этого... Белые косточки, догола обглоданные. Так что можно возворачиваться домой и с чистой совестью сообщить всему графству...

-- Нет! -- оборвал его констебль Корвин резко и убедительно. -- Я не поверну, пока не схвачу ее. Или не увижу труп. Впрочем, касательно трупа -сомневаюсь. Не забывайте, с кем мы имеем дело. Будь это обыкновенная девка, мы бы ее уже давно поймали. Но она не обыкновенная. Таким, как она, ни голод, ни зверь дикий нипочем. Нипочем, потому как сила в ней бесовская! Забыли, на что был способен Джордж Берроуз из Салема? Хоть внешность у него была никудышная, однако ж в раскинутых руках он мог держать тяжелый мушкет и бочонок патоки неведомо сколько, потому что...

-- Какое это имеет отношение к делу? -- резко перебил плотник.

-- А?

-- А такое, -- фыркнул Генри Корвин, -- что не в пример некоторым слабакам я не трус какой-нито. Я при виде всякого мертвяка в штаны не напускаю и не пою, мол, домой хочу.

-- Ты ж сам только что чертом пугал, Корвин.

-- Я ничего не боюсь!

-- И я!

-- Успокойтесь, господа, -- остановил пререкания хриплый голос Джона Мэддокса. -- Примиритесь. А бояться Бога одного следует. Я так понимаю, констебль Корвин, что вы за продолжение погони?

-- Да и впрямь. Хочу видеть девку на виселице, и не намерен передоверять казнь ни волкам, ни краснокожим. И я не плотник, скелетов не пугаюсь.

-- Мистер Гопвуд?

Дядюшка Уильям передвинул языком жвачку табака за другую щеку, сплюнул на папоротники. Несколько секунд помолчал. Но Джесон Ривет не сомневался в его ответе. И не ошибся.