— Ох… ты, наверное, в ужасе.
Лай пожала плечами.
— На орбите это не будет иметь большого значения.
Она перевела взгляд на Удзира. Тот отвернулся и говорил с кем-то еще из гостей.
— Я просто очень надеюсь, — сказала Лай, — что этому мистеру Знаменитому Пришельцу хватит ума понять, что в орбитальных поселениях славе делать нечего.
Айя рассмеялась и представила Лай с четырьмя руками и рыбьими глазами. Она поежилась и прогнала этот образ из сознания.
— Хочу попросить прощения за то, что снимала вас тайком.
— А ты меня прости за то, что я запустила тебя в небо через масс-драйвер, — сказала Лай, но, немного подумав, добавила: — Да нет, тут не за что извиняться. Это было весело.
— Да, пожалуй, — снова рассмеялась Айя. — А как поживают остальные «ловкачки»?
— Наверняка все расселись у своих экранов и смотрят трансляцию этой вечеринки.
— Правда? — нахмурилась Айя. — Вот бы никогда не подумала, что «ловкачек» может интересовать такая ерунда, как «Бал тысячи лиц».
Лай улыбнулась, бросила взгляд на Моггла и наклонилась ближе к Айе:
— Хочешь, подскажу сюжет?
— Сюжет? — спросила Айя.
Она пока не задумывалась о новой теме. После конца света, после открытия новых горизонтов для человечества все казалось скучным и плоским. Порой ей даже приходила в голову мысль стать рейнджером.
— Может быть, — кивнула она.
— Ладно. Только ты должна пообещать, что никому ничего не скажешь, пока не разрежут торт.
Айя удивленно вздернула бровь. Одна из традиций «Бала тысячи лиц» заключалась в том, что Нана Лав ровно в полночь угощала гостей розовым тортом. Вокруг этого торта собирались все знаменитости, и каждый получал свой кусочек славы.
— Ну… хорошо.
Лай отмахнулась от нескольких камер-блесток и, прижав губы к уху Айи, еле слышно прошептала:
— Я впрыснула в торт смарт-материал, приготовленный Иден. Пока мы с тобой разговариваем, это вещество расползается по торту, и скоро сахар станет… ну, в общем, неустойчивым.
— Неустойчивым?
— Тсс! — Лай сдавленно хихикнула. — Как только Нана разрежет торт, он взорвется. Ничего смертельного. Просто все перемажутся.
Айя раскрыла рог, представив себе всех городских знаменитостей, заляпанных розовым кремом.
— Но это же…
— Просто гениально? Согласна с тобой, — сказала Лай и с улыбкой напомнила: — Только не забывай: ты мне пообещала, Проныра. Ты мне должна одну сохраненную тайну.
Айя поискала Фрица с помощью сигнала на айскрине и нашла на верхнем балконе. Он стоял один и смотрел в сторону темных садов.
— У меня к тебе один этический вопрос, Фриц, — сказала Айя, подойдя к нему.
Он обернулся, и в его больших глазах вспыхнули искорки фейерверков.
— Этическая дилемма? На этой вечеринке?
Айя огляделась по сторонам. Ни одной камеры-блестки поблизости. Она видела только Моггла. Сегодня ночью в сад Наны Лав никакие аэрокамеры не допускались. Наверное. Как раз поэтому на балконе было пусто.
— Представь, что ты «выскочка», Фриц, и тебе известно, что кое-что должно произойти… скажем, на вечеринке. И из-за этого хозяйка опозорится — просто прилюдно сконфузится. Но ты дал слово никому не говорить.
— Ммм… — задумчиво протянул Фриц. — Мы же говорим только о смущении, да?
— Да. Но об о-очень сильном смущении.
— Пожалуй, я бы сдержал слово, — улыбнулся Фриц.
Айя вздохнула и устремила взгляд на город. Окна домов были озарены светом уолл-скринов. Все жители города смотрели трансляцию «Бала тысячи лиц».
— Иногда я жалею, что тебе нельзя доверять секреты.
— Может быть, скоро у тебя появится такая возможность, — усмехнулся Фриц.
— Ты о чем? — непонимающе нахмурилась Айя.
— Знаешь, я много думал о том, что мне сказала Тэлли. Ну, в смысле, что я трус, если не могу сам говорить правду. — Он постучал себя пальцем по виску. — Может быть, абсолютная честность начинает устаревать.
— Но сейчас в твоей группировке народу больше, чем когда бы то ни было!
— Именно так. Я им больше ни к чему.
Айя часто заморгала, пытаясь представить себе Фрица без вспышек откровений.
— Не знаю, Фриц-тян. Я бы сказала, что ты мне нужен рядом такой, как сейчас. Чтобы я не врала.
Его рука легла на ее плечо. Он притянул Айю ближе к себе.
— Не бойся. Я буду с тобой. И я не перестану быть честным. Хочу отказаться только от абсолютной честности.
Айя обняла его и спросила:
— Но если ты перестанешь говорить правду, как я смогу узнать, нравится ли тебе до сих пор мой большой нос? Я не собираюсь менять его форму. Тэлли-ва взяла с меня слово.
Читать дальше