Олег Шелонин - Операция 'У Лукоморья'

- Папа уму-разуму только тех учит, - внушительно сказал воевода, - кто братину хмельную с ним распил, кому он лично доверяет. А его доверие еще заслужить надобно... да и наше тоже. Думаешь, зачем он тебе испытание назначил?

- А может, мы ее этим вот и испытаем? - Чебурашка выразительно почесал лапкой горло..

Испытаем, - загомонили головы Горыныча.

Воевода не возражал:

- Быть по сему. Горыныч!

Центральная сразу сообразила, что от нее требуется, и подтащила к чану свежее ведро. Чебурашка притащил из горницы еще одну плошку, наполнил ее доверху ароматным первачом и подставил под нос ящерке:

- Пей.

- Там же вода! - с ужасом отшатнулась Саламандра.

- Пей! - рявкнул Горыныч в три головы. Центральная при этом не рассчитала сил и случайно подожгла сивуху.

- Вода горит, - поразилась Саламандра.

- Мы тебя еще и не тому научим, - заверил ящерку Чебурашка, - пей.

Горящая вода уже не казалась такой страшной, и Саламандра, страдальчески сморщившись, зажмурила глаза и разом опорожнила плошку

- Да это лучше самой крепкой сухой березы! - восторженно завопила она. - Горыныч, дай еще!

Горыныч одобрительно крякнул и широким жестом пододвинул к ящерке почти полное ведро. Саламандра опустила мордочку в ведро и сделала долгий глоток.

- Горыныч, у меня тоже горит! - Ящерка прыгала от восторга, любуясь на синие всполохи пламени над дужкой ведра.

- Я ведь говорил - научим, - уверенно сказал Чебурашка.

- Ну что, будем считать, испытание закончено? - тряхнул гребешком Никита Авдеевич.

- Да разве ж это испытание, - шмыгнула носом Левая. - Это удовольствие. Ты гляди как присосалась.

Над ведром виднелся лишь малиновый хвостик и задние лапки, вцепившиеся в обод. Саламандра даром времени не теряла.

- Чую сердцем, она своя в доску. - Похоже, новый кандидат понравился Никите Авдеевичу. - Давай принимать.

- А что папа скажет? Вдруг обидится, что без него все решили, засомневалась Правая.

- Задобрить надо, - мудро изрекла Центральная

- Придумал! - радрстно кукарекнул воевода - Пусть она подарок папе добудет.

- Точно! И не где-нибудь, а в замке Кощея, - решительно тряхнул ушами Чебурашка. - Вот это будет испытание.

- Гениально, - восхитилась Левая. - Что бы такое у старикашки стибрить? Нужно что-нибудь такое, без чего он жить не может.

- Картины! - осенило Правую. - Часами на них любуется.

- Картины - то, что надо! - поддержала Центральная. - Эй, новобранец! - ткнула она мордой ведро.

Ведро закачалось. Ящерка вскинулась, забалансировала на дужке, не удержалась и шмякнулась вниз. Пыльная, пересохшая трава немедленно вспыхнула. Огненный ободок пламени вокруг пьяной Саламандры быстро покатился в разные стороны.

- Посад спалим! - испугался Чебурашка. Огонь быстро затоптали, под Саламандру подсунули сковородку, срочно доставленную прорабом.

- Позвольте, она нам так и подарок папин спалит, - сообразила Левая.

- Не спалит, - заверил Чебурашка, - мы ее сейчас так оденем, что не спалит - И домовой исчез в темноте, гремя ключами. Вскоре он вернулся, волоча за собой солидный мешок, в котором гремело что-то явно железное.

- Что это? - полюбопытствовал воевода.

- От прабабки Василисы осталось, - пояснил домовой, вытаскивая огромный железный колпак, посох, внушительных размеров рукавицы и сапоги как минимум сорок пятого размера. Все из чистого железа.

- Это что, прабабка в таких вот ходила? - Горыныч поставил рядом свою тумбообразную ногу. - Могутной породы хозяйка посада нашего.

Чебурашка смущенно развел руками. Никита Авдеевич попытался дотянуться до отворота железных ботфортов.

- Неужто сохранились? - радостно засмеялся он. - Не врут летописи.

Веселья петуха не понимал никто, кроме Чебурашки.

- Что тут смешного? - удивилась Левая. - Хорошие сапожки. Чуток поболе сробить, и мне в пору будут.

- Прабабка Василисы, - захлебывался воевода, - стройна была как тростинка. Красоты, говорят, неописуемой.

- Зачем же такие сковали? - удивилась Правая.

- У него спроси, - посоветовал воевода, кивая на домового, и, чтобы не упасть от смеха, обхватил крыльями прабабкин сапог и все же грохнулся с ним вместе на землю.

- Так зачем? - недоуменно спросила Правая у Чебурашки.

- Яга посоветовала... - смущенно шаркнул ножкой домовой. - Суженого ее околдовали, ну Ягуся наша и напророчила, что пока, дескать, Марьюшка (так прабабушку Василисы звали) три пары сапог, три колпака и столько же посохов железных не износит, не видать ей своего суженого.