Олег Шелонин - Царский сплетник и дочь тьмы

Виталик сидел на уже привычном для себя месте, по правую руку от царя-батюшки Гордона, невозмутимо поигрывая боярским посохом. Сидел и потел в своей горностаевой шубе с царского плеча, которую вместе с боярской шапкой обязан был надевать на все официальные заседания боярской думы согласно протоколу, хотя в думе сегодня и без того было жарко. Страсти в тронном зале кипели нешуточные, и, надо сказать, повод для негодования у бояр был. Наконец-то вышел первый номер давно обещанной царским сплетником газеты «Великореченский вестник», экземпляр которой был у каждого боярина в руках.

— Нет, ты как хочешь, царь-батюшка, а я правду-матку прямо в наглую рожу ентому басурманину скажу! — разорялся боярин Кобылин, потрясая пахнущей свежей типографской краской газетой. — Вы только посмотрите, бояре, на что такие огромные деньжищи пошли! Ентот изверг на наши же денежки на нас хулу возводит! Да ентой газетенкой только в отхожем месте подтираться! Боле она ни на что не годна!

— А вас, боярин, не смущает, что на ней портрет государя нашего нарисован? — полюбопытствовал Виталик. — Решили, значит, царем-батюшкой подтереться?

Боярин Кобылин так и застыл с открытым ртом.

— В кандалы его, — щелкнул пальцами Гордон.

Стрельцы заломили руки недалекому боярину и выволокли его из тронного зала.

— Слышь, Гордон, — прошептал уголком губ Виталик, — а ты не перегибаешь палку?

— Нормально, — так же шепотом откликнулся царь. — Считай, первый выпуск уже окупили. Я с него, гада, не меньше пяти тыщ за оскорбление моего величества слуплю, а потом пусть катится на все четыре стороны.

— Ха! Первый выпуск… Да на такие деньги годовой тираж поднять мож… — Виталик прикусил губу.

— Это у тебя такая себестоимость? — ахнул Гордон. — Так наши соглашения пора пересмотреть.

— Ты не учитываешь вложений в производство карандашей, — заволновался царский сплетник. — Дело новое, неосвоенное, больших денежных вливаний требует…

Виталик нагло врал. Залежи графита, обнаруженные в тролльих землях Засечного Кряжа, решили все проблемы разом. Теперь, когда у него в Заовражной низменности есть мощная производственная база, а на подворье Вани Левши развернуты типографские цеха, смешать графит в нужной пропорции с глиной, обжечь и упаковать в деревянную заготовку трудностей не составляло. Новинка великореченцам и купцам иноземным пришлась по вкусу. Последние теперь скупали оптом не только бумагу по невероятно низким ценам, но и карандаши разной степени твердости большими партиями, везли все это за границу и загоняли там втридорога. Надо сказать, победа над шемаханской царицей принесла немалые дивиденды Виталику. Илаха, как оказалось, готовилась к вторжению не один год, и после поражения не все ее подручные сумели уйти через портал, а с тех, кто остался без поддержки своей богини, вмиг сошло заклятие личины. Народ русский по природе своей сердобольный, в капусту крошить да измываться над полоняниками не стал, а просто пристроил их всех к делу на общественно полезные работы. Больше всего этих полоняников оказалось в Заовражной низменности, что резко сократило сроки строительства целлюлозно-бумажного комбината и типографии.

Сидевшая по левую руку от царя Василиса Прекрасная удрученно вздохнула:

— Может, государственными делами займетесь, бизнесмены?

— Угу, — закивал головой Гордон, — это мы запросто. Это мы сейчас. Так, кто еще царем-батюшкой подтереться хочет? — повысил голос державный.

— Что ты, государь! — загомонила боярская дума.

— Как можно!

— Вона каки новости в ей важные прописаны! Хрезентация тюрьмы после евроремонта… Тьфу! Прости, господи! Слова-то каки непонятные, иноземные.

— Опять же на ей лик твой лучезарный нарисован.

— Рядом с иконами повесим. Молиться на него будем!

Это известие царя явно расстроило. Он понял, что акция получилась одноразовая и больше деньжат по-легкому срубить не удастся. Впрочем, еще не все было потеряно. Со своего места поднялся боярин Жеребцов.

— Я вот только не понял, царь-батюшка, пошто царский сплетник лик твой светлый с каббалой антихристовой рядом начертал? — вкрадчиво спросил он. — И награду объявил за решение этого хросс… кросс…

— Кроссворда, — подсказал Виталик, с трудом сдерживая зевоту. Он всю эту ночь не спал, готовя первый выпуск газеты, и усталость давала о себе знать.