Фредерик Пол - Врата. За синим горизонтом событий

— Не позже, — подтвердила Ларви, Джанин и Вэн кивнули.

Но сорок восемь часов спустя они все равно оказались в золотом районе.

Они решили сменить сломанную камеру и потому все вчетвером прошли к тому перекрестку, где рос куст фруктоягод, теперь лишенный спелых плодов. Вэн шел первым, держа за руку Джанин. Она отняла руку и наклонилась к сломанной камере. „Они ее разломали на куски, — с удивлением сказала она. — Ты нам не говорил, что они такие сильные, Вэн. Посмотри, это кровь?“

Пол выхватил у нее камеру, поворачивал, рассматривая засохшую корку на краю. „Похоже, они пытались ее открыть, — сказал он. — Не думаю, чтобы я так мог голыми руками. У него скользнула рука, и он порезался“.

— О, да, — с отсутствующим видом пропищал Вэн, — они очень сильны. — Он не обращал внимания на камеру. Всматривался в длинный золотой коридор, принюхивался, прислушивался к отдаленным звукам.

— Я нервничаю из-за тебя, — сказала Ларви. — Ты что-нибудь слышишь?

Вэн раздраженно пожал плечами. „Сначала чувствуешь их запах, а потом слышишь. Но я ничего не чувствую. Их поблизости нет. И я не боюсь! Я часто прихожу сюда за книгами или смотрю, что они делают“.

— Неужели? — спросила Джанин. Она взяла у Пола разбитую камеру, а тот начал искать куда бы спрятать новую. Особых возможностей для этого не было; внутреннее пространство всех помещений хичи почти голое.

Вэн ощетинился. „Я ходил в этот коридор так далеко, как вам отсюда видно! — хвастал он. — Вон там, дальше, место, где книги. Видите? А некоторые книги в коридоре“.

Ларви посмотрела, но не поняла, что имел в виду Вэн. В нескольких десятках метров от них лежала груда блестящего мусора, но никаких книг. Пол, вытаскивая липкую ленту, чтобы повыше прикрепить камеру, заметил: Я видел твои книги. „Моби Дик“, „Приключения Дон Кихота“. Зачем они хичи?»

Вэн негодующе пропищал: «Ты глуп, Пол. Их мне дали Мертвецы, это не настоящие книги. Вон там настоящие».

Джанин с любопытством посмотрела на него и сделала несколько шагов по коридору. «Это не книги», — бросила она через плечо.

— Конечно, книги! Я ведь уже сказал!

— Нет, не книги. Пойдем посмотрим. — Ларви раскрыла рот, собираясь окликнуть ее, но передумала и пошла следом. Коридор был пуст, и Вэн не казался слишком настороженным. На полпути к куче мусора она увидела, что это такое, и быстро догнала Джанин, чтобы поднять одну штуку.

— Вэн, — сказала она, — я такие видела раньше. Это молитвенные веера хичи. На Земле их сотни.

— Нет, нет! — Он начал сердиться. — Почему ты говоришь, что я лгу?

— Я не говорю, что ты лжешь, Вэн. — Она развернула веер в руках. Похоже на заостренный свиток пластика: легко раскрывается в руке, но как только выпустишь, тут же сворачивается. Это самый распространенный артефакт культуры хичи, их десятками находили в пустых тоннелях Венеры, привозили старатели на Врата из каждого успешного рейса. Никто не знал, что с ними делали хичи, и только сами хичи знали, подходит ли им данное людьми название. — Их называют «молитвенные веера», Вэн. — Нет, нет! — резко возразил он, беря у нее веер и направляясь в комнату. — Они не для молитвы. Их читают. Вот так. — Он начал вставлять веер в один их тюльпаноподобных выступов, потом взглянул на него и отбросил. — Этот плохой, — сказал он, роясь в груде вееров на полу. — Подождите. Да. Вот этот тоже не очень хороший, но по крайней мере кое-что можно будет узнать. — Он сунул его в тюльпан. Послышался слабый электронный шепот, и тюльпан с веером исчезли. Их охватило облако в форме лимона, потом показалась сшитая раскрытая книга, страницы покрыты идеографическими знаками. Тонкий голос — человеческий голос! — начал что-то произносить на быстром высоком тональном языке.

Ларви не поняла ни слова, но два года на Вратах сделали ее космополитом. «Я… мне кажется, это японский! Похоже на хайку [5] (Японское трехстрочное стихотворение.— Прим. перев.). . Вэн, зачем хичи книги на японском?»

Вэн тоном превосходства ответил: «Это не настоящие древние книги, Ларви, только копии других книг. Хорошие книги не такие. Крошечный Джим говорит, что все книги и записи Мертвецов, сами Мертвецы, даже те, кого здесь больше нет, переписаны в этих книгах. Я их все время читаю».

— Боже мой! — сказала Ларви. — Сколько раз я держала их в руках и понятия не имела, что это такое.

Пол с удивлением покачал головой. Он протянул руку в сверкающее изображение и достал веер из тюльпана. Тот отделился легко: картина исчезла, и голос смолк на полуслове. Пол принялся поворачивать веер в руках. «Не могу поверить, — сказал он. — Все ученые мира ломали себе головы над ними. Почему никто не догадался, что это такое?»